В «цветнике»: много девок, один я

…Кое-что стряслось, и мне пришлось попасть в альтернативную среду. Да, я угодил в женский коллектив. Один. А их – «бездна бездн». Представляю репортаж с места событий.

Relax, Baby

Во-первых, с утра заставить женщин работать можно только прямой угрозой: шеф заскочил с разъяренным лицом; премии лишат, если застанут в курилке; от перепоя чая или избытка сигарет испортится цвет лица. На работу в основном они приходят общаться.

В принципе, неудивительно, женщины – социальные существа, это мужики индивидуалисты. Утром надо сначала обсудить просмотренные программы, начать вкалывать без сбора мнений – плохой феншуй. Честно? Мне хотелось застрелиться, услышав, что кто-то еще всерьез относится к телепрограммам. Если передач по каким-то причинам не смотрели, полагается общаться «по интересам, о наболевшем, по душам». Короче, трепать языками. Уважаю. Грешно полупроснувшимся «мордой в пашню» утыкаться. Негуманно. И я уже говорил про «плохой феншуй»?


«Это происки оппозиции»

Напившись чаю в объемах, создающих угрозу истощения запасов пресной воды, дамы гуськом идут на рабочие места. И работают. По крайней мере, сосредоточенно сопят. Но чу! Прилетела тревожная весть. И барышни вновь решают, как спасти мир или что Смирнова – юбиляр/в непозволительном платье/старая дура. Тревожный переклич случается раз десять на дню.

Неудивительно, что при таком мозговом штурме результаты работы весьма скромные. И тут начинаются уже поиски виноватых. Ну, или хотя бы оправдание неважных показателей. Как вариант – «а что, вкалывать здесь до седьмого пота? За эти деньги? Ха!» На такое могут решиться либо безумные, либо скандалистки, либо тети, у которых за спинами богатые дяди. Тогда вариант второй: «Ну, мы же женщины!» Мой бедный босс (мужик, отвечаю!) натер лысину до блеска, пытаясь найти ответ, что же это значит. Объяснение дала бухгалтер Растратова: «Состояний я все равно здесь не сделаю, так? Вкалывают до изнеможения только бизнесвумен. Но что у них за жизнь, боже мой! У них нет мужа, детей и – горе какое! – даже кошки или хомяка Розенфельда. Это не женщины, это… холодные машины!» Иногда вместо машин почему-то приводится литературное, но обидное слово из четырех букв.

То, что у этих «машин» раза в три (миллиона) больше возможностей, при этом меньше поводов для головной боли, бухгалтеру Растратовой почему-то не приходило в голову. За что она была несколько понижена в должности до «бывшего бухгалтера».

Вообще, уважаю такую точку зрения Растратовой. Никто не любит сильных и успешных. А за что их любить? Даже хомяка Розенфельда не сподобились завести, бездушные негодяи.


«Надо узнать, что за человек»

Как только в коллектив попадает новый человек, все вдруг становятся богомолами и мимикрируют «под веточку». Сосредоточенно утыкаются в ведомости, мониторы, особо одаренные даже очки надевают. Создается мизансцена «у нас тут работают, а не ерундой занимаются». Новенькая цепенеет и даже в туалет выходит на цыпочках, люто сожалея, что не умеет телепортироваться или хотя бы временно распадаться на атомы. Старожилы идут на жертвы, даже сокращают потребление количества чая. Едва контакт налажен, прихожанку обучают искусству виртуозно бить баклуши. Я за такой подход. Курс молодого бойца еще никто не отменял.


«О, мужчинка!»

Новый пришелец сильного пола воспринимается абсолютно всеми с интересом, но тщательно скрываемым. Стоит ему обратиться к кому-нибудь из барышень-коллег с любым вопросом, она замирает с мыслью: «Он на меня запал!» Обделенные вниманием мысленно шлют ему карающие лучи: «Вот гад! С первого дня клинья бьет. Блудить пришел, а не работать». Если же поочередно обращаться ко всем, коллектив расслабляется и выдыхает.

Женат или нет – узнается в первый же день всеми способами, вплоть до подкупа отдела кадров. Если же пришелец как две капли похож на Усаму Бен Ладена, никто и не почешется. Ну, подумаешь, смуглый и волосатость повышена. Все равно симпатяга.


Копать. Не копать

У единственного мужчины в «цветнике» строго определены функции и их примерные последствия:

* быть предметом повышенного интереса. Даже если он стар, лыс и носит костюм, который и моль отказывается есть ввиду ветхости;

* приносить огромные бутыли для кулера (боже, сколько раз я занимался этим сизифовым трудом). Кулеры выпиваются с быстротой «изможденная рота солдат в пустыне»;

* открывать шампанское на корпоративах;

* притворяться мертвым или невидимым, когда родная вотчина принимается обсуждать колготки/тампаксы/этого козла;

* делать комплименты сотрудницам. Если делает, то признается латентным бабником. Наделяется ярлыком «И это при живой-то жене!»;

* он может не делать комплименты. Признается козлом/импотентом/букой;

* 23-го февраля обязательно услышит, как его любят и ценят, что его вклад в общее дело неоценим. Даже если сотрудницы всерьез обсуждали покупку цианида для ликвидации этого идиота;

* Восьмого марта он обязан сказать, что всех любит, что мечтал о таком коллективе, ему завидуют все, даже те, кто альтернативной ориентации или умер еще до Второй Мировой. Говорить полагается максимально искренне, со слезой во взоре и мхатовскими паузами. Потом чуть не сдохнуть на конвейере по открыванию шампанского. И радоваться, поздравлять и опять клясться в любви и верности до гроба. Даже если перед этим две ночи подряд рыл ямы, «чтобы эти пьяные дуры на обратном пути в них попадали»;

* когда все-таки спросят его мнения о жизненной ситуации, «почему этот козел (чей-то муж) так повел себя», не надо геройствовать. Подчиняйтесь силе, солидарность исключена. Осуждайте козла, сурово сдвиньте брови и скажите веско: «Да что ему, морду набить?» Долго играйте желваками, трясите головой и хрустите костяшками пальцев. Все, вас зауважали;

* если кто-то из сотрудниц получил от шефа взбучку и плачет, полагается угостить шоколадкой и ласково, как Ленин с детьми, сказать: «Ну, разве можно забивать такую красивую головку глупостями». Ругать шефа строго запрещено! Вас сдадут как сообщника. Они такие;

* мужчина может быть классным специалистом и строгим начальником. Становится либо предметом вожделения, либо кандидатом на забивание камнями при первом удобном несчастном случае;

* мужчина может быть не очень сильным специалистом. Награждается ярлыком «И как его сюда вообще взяли? Не иначе, родственник чей-то»;

* когда в коллективе, где до сих пор обитал один мужчина, появляется второй, барышни потирают руки. И задаются вопросом «кто кого». В циничных дамских коалициях не исключены даже денежные пари;

* нужно делать вид, что не ищете вариант работы среди «однополчан». Самое страшное: милые феечки уверены, что вы не из крайних обстоятельств пришли работать к ним. Вас влекли исключительно перспективы карьерного роста и обилие красивых женщин;

* не надо пытаться угадать, зачем девицы демонстрируют друг другу покупки вплоть до обычных колготок или рядовой футболки. У них традиция: одна показывает, вторая хвалит. При этом следует подробный пересказ, где куплено, почем и какой ценой. Если бы друг Серега заявил: «Зацени галстучек! В «Галстуках» брал, там сейчас акция, три галстука по цене двух с половиной. Знаешь, там был зелененький, но я взял травяной оттенок». Если бы он только такое сказал! Я бы дал ему в глаз и долго оплакивал потерю друга.

Все это не распространяется на священных людей профессии сисадмин. По определению признается, что от этого «черта бородатого» ничего не добьешься. Умеют же люди себя поставить!


«А дома жена сидит у окна»

Я был уверен, что моя Светка – из другого теста. Придет на работу – и работать, работать! Спросил: «Солнышко, а что ты делаешь первым делом, когда приходишь на работу?» Ненаглядная повела плечиком: «Естественно, чай пью и с девчонками некоторое время болтаем». Аут, предательство в родных рядах. По другим пунктам даже не устраивал экзаменовку.

А Светкины подружки исподволь интересовались, не угрожает ли мое созидание «в кругу дев, собой прекрасных» нашему семейному счастью. Ненаглядная растерялась: «Да вроде там одни тетки-грымзы». Я пришел на помощь: «Когда ранее желанное становится доступным, даже не просто доступным, а практически навязанным и открывается изнутри - желание обрубает». К тому же работа как процесс исключает любую изысканность, возвышенность, сидение на облачке и болтание ножками.

Но завтра к родному коллективу побегу вприпрыжку: у бухгалтера день рождения, и там точно будут фирменные пирожки Тамары Федотовны. М-м-м, даже думать щекотно… В общем, это единственное, что отрывает мои мысли от семьи.