Увидеть Париж - и выжить. Романтическая история о любви

То были времена, когда наши отношения с Олегом достигли своего пика и, наконец, перешли в новую неожиданную фазу – в тупик. Приближался экзотический день календаря, праздник Всех Женщин 8 марта. День, когда строго по регламенту ото всех мужчин разит галантностью. День великих открытий: мужчины открывают свои портмоне и, наконец, узнают, что почем. «Бабушка, почем эти цветочки?.. Да ты с ума сошла!..» Да, это сумасшедший праздник. Для старушек, торгующих цветами.

Олег не любил дарить мне розы 8 марта. Может, он боялся уколоться? Нет, он панически боялся 8 марта! Просто потому, что ненавидел слово «должен», а в этот день он, не подписывая контракта, оказывался в долгу перед всеми. Особенно перед теми, кто оказался одинокой женщиной в Женский День. 8-го марта Олегу не нравилось даже выходить на улицу. Казалось, нужно подарить цветы всем. Но такого открытия не переживет даже очень солидное портмоне. И возникает невольная мысль - а может сбежать?..

И вот мы сидим за столиком ресторана. Я с ленцой исследую вилкой содержимое тарелки, Олег задумчиво изучает содержимое своего бокала. Мы стали так близки, что слов не нужно. Они просто не помогут. И вдруг (!) он решает сделать прыжок в тупике. Это когда справа – обрыв, слева – обрыв, впереди - стена, а позади – концы в воду. Остается одно: прыгнуть вверх. И полететь. «Дамы-господа, авиакомпания «Эйр-Франс» приветствует вас. Хотя вовсе и не мечтала видеть вас на борту своего корабля».

- Принеси мне свой загранпаспорт, - не изменяя задумчивости, изрекает Олег. И, помедлив, добавляет: Завтра.

- Завтра? Я не могу, - от испуга даже забываю спросить, зачем я должна притащить ему свою последнюю надежду покинуть страну. В случае внезапной революции и прихода к власти гуманоидов системы Сириус, которыми нас то и дело пугают по ТВ.

- Почему не завтра? – в глазах Олега проснулась жизнь. И сделалось очевидно: в гуманоидов эта жизнь не верит.

- Завтра я не могу. Обещала поужинать со знакомым, с тем самым, ну я тебе говорила, из нашей богадельни… («Богадельней» я тогда называла место своей работы. Почему? Очень просто. Каждый, кто занимает пост в этой организации, считает себя богом, ну или в крайнем случаем, помощником бога. И в связи с занимаемой должностью делает бог знает что. Здесь не то, что у некоторых - поделывают, здесь ведут конструктивный диалог о деле (от французского слова – «парле»). Наиболее популярный в местных буфетах «сорт» сигарет «Парламент» также происходит от французского аналога. И этот аналог (производное от «ах было б только с кем поговорить») внес коррективы в регламент моей судьбы.

Посещают «Богадельню» люди разных профессий и конфессий. Иногда можно прокатиться в лифте с отцом православной Церкви, иногда с почтенным мусульманином, порой с известным режиссером, с певицей Лолитой и однажды с Мужчиной Своей Мечты. Ох уж эти лифты...

Это случилось за несколько месяцев до «начала конца». В тот день я надела новые туфли! Весь этаж ходил ходуном под стук каблучков моего настроения. «Виточка, какие у тебя туфельки, - восторги зрелых дам сыпались на меня, - Раньше я тоже носила такие, теперь не могу – слишком большой каблук». «А я могу», - от этой мысли настроение еще чуть-чуть поднялось: шпилька подросла на пару сантиметров. Я впорхнула в лифт… и тут же встретила другой каблук. Мужские туфли, кажется, английские, с таким элегантным каблучком. Это моя тайная страсть! Обожаю мужскую обувь с «возвышением». Плоские «шузы» так скучны…

Взгляд скользнул выше. Длинное приталенное пальто, кажется, опять английское. А вот берет определенно французский. Русский мужчина может позволить себе берет в трех случаях: если он эксцентричная «богема», вычурный «нетрадиционал» или сантехник старой закалки. «Иностранец», - подумала я. Он передернул плечами, словно моя мысль попала ему промеж лопаток, и надрывно раскашлялся, окуная лицо в огромный шарф. Но какой голос (!) был у этого кашля. Заговаривать с неизвестными – не в моих правилах. Разве что спросить дорогу… Как пройти в библиотеку, он явно не знал. Но затмение поглотило меня… «Вам нужен аспирин… с такой простудой», - проронила я рассеянно. Аспирин необходим при кашле так же, как сердечные капли при мигрени. Не помогает. И обидно, что не помогает. Но какое это имело значение…

Он обернулся, посмотрел на меня внимательно… и, наконец, снял ультрамодные темные очки, под которыми скрывал, черт возьми, божественно красивые глаза. «Мой визави считал себя супер-звездой», - подумала я. Темные очки поздней осенью! «А у вас есть? Аспирин", - проговорил визави. Я не ошиблась: голос сексуальный. Хуже того - ну очень сексуальный. «Аспирина нет. Но есть аптека. На первом этаже», - отрапортовала я. «Да? – информация не вызвала у него доверия, - я здесь плохо ориентируюсь. Дважды заблудился в переходах». «Могу проводить», - дожили, я добровольно записалась в гиды.

До аптеки было десять шагов, но судя по рассеянности визави он смог бы заблудиться и в пяти. «Что-то от кашля» в киоске нашлось, а вот аспирин кончился. И что теперь? «Вас еще куда-нибудь проводить?» - я рискнула поиздеваться. Он остался безутешно серьезен. И после минутных раздумий огласил свое решение: «Проводите. Здесь неподалеку ресторан… Дорогу я знаю. Но могу заблудиться в меню. Пообедайте со мной».

С тех пор я часто питалась за его счет: обедала, ужинала, пила чай – по-английски «файв о клок». Одним словом работала внеурочно: делала то же, чем был занят каждый в нашей организации – «парлекала», то есть состояла в должности внештатного собеседника. Мы вели беседы об искусстве и политике, о религии и сновидениях, о том, что происходит в нашем мире и о том, что ждет в загробном. Андрей – у него оказалось совершенно русское имя – знал все обо всем, кое-что обо мне и ничего не рассказывал о себе. Лишь однажды обмолвился, что из-за долгого отсутствия в пределах необъятной Родины растерял здесь практически всех друзей: не с кем просто пообщаться… Всякий разговор сводится к заключению сделки. Итак, все ясно: я – его круг общения.

Он не пытался меня соблазнить, даже целовал – только ручку. Но кажется он просто жил со мной. Он звонил мне утром, звонил вечером, а днем, если мы обедали не вместе, присылал письма на «мэйл». Я так привыкла к нему, что забыла, как может быть по-другому. Мой Олег знал об этом не все. Но все, что ему нужно было знать. У меня есть хороший знакомый – разве это запрещено?! Олег не запрещал. Но иногда рычал. Его реплики вызывали непонимание. «О, старый куртизан! – возмущался Олег смехом, - Когда-нибудь я все-таки утоплю этого красавца... в аромате цветов». «Ты что, его знаешь?» - сомнения прокрались в мою обитель. «Я его?! – слишком резко воскликнул Олег, - Полагаю, что нет. Ни в ком из тех, кого я знаю, я не замечал такого вероломства. Тайком водить в ресторан чужую девушку!»

Из ресторанов я тайны не делала. Олег все знал, ничему не противился, но как-то странно ворчал. Это ворчание, кажется, уже стало нашим единственным поводом к разговору. Иных тем у нас просто не осталось. А до 8 марта осталось несколько дней. И вдруг Олег находит тему: «Так значит завтра снова ужин с куртизаном?! Ну что ж! Бон апети – это по-французски. Приятного аппетита. И все же принеси мне свой паспорт. Хотел сделать тебе сюрприз, но сюрпризы – это по части куртизанов. Я покажу тебе Париж, маленький. И поверь мне на слово, такого Парижа ты еще не видела».

Обещание прозвучало несколько угрожающе. «Олег угрожает увезти меня в Париж», - сообщила я за ужином своему «лучшему другу». «Да-да, знаю», - проговорил он, пребывая в рассеянности. «Откуда?» - я обронила удивленный возглас, он полетел на пол вместе с вилкой. Едва изловчилась поймать примету в полете: обронишь вилку – ожидай визита дамы. Андрей мне друг, но женщин здесь не надо. К столику подошла официантка с новым прибором: все-таки примета сработала.

«Откуда знаю? – без суетности изрек Андрей, - Ты говорила, вы давно собирались. Париж – красивый город». Убедил. И все же это ужасно: я поняла, что была бы совершенно не против, если бы он попытался меня соблазнить. А он и не думает попытаться. Кошмарный тип! Пора заканчивать эту историю.

Мы ехали домой. Шофер смотрел на дорогу, Андрей на меня, я в окно. «Ты любишь Олега?» - кстати спросил мой лучший друг. Нашел время покопаться в моей душе, когда в ней сплошная разруха. И на обломках напишут Его имя!!! «Конечно. Люблю, что же еще с ним делать», - призналась, называется. И это была правда. Но не вся. Я любила жениха, как старого друга, и этого друга, как жениха. И вдруг он захватил меня врасплох и поцеловал. От неожиданности я потеряла остатки разума. И даже забыла спросить, куда он едет: по каким-то делам в какую-то заграницу… Больше он не звонил.

8 марта наш самолет приземлился в аэропорту «Орли». Олег вел себя как обычно. Но все же казался странным. Он явно нервничал. «Боже мой, неужели он собрался сделать мне предложение?» - подумала я с ужасом. Только не сейчас. Он испортит мой Женский День. Олег запихнул меня в такси и с безукоризненным московским прононсом гаркнул: «Монмартр. Руе Корто». Как же наивна я была, полагая, что мы едем в гостиницу. Это оказался жилой дом. Квартира в верхних этажах. С террасы открывается вид на Город Любви и квартал парижской богемы. В плетеном кресле кто-то забыл плед и томик Бодлера, на столике микстуру от кашля. Внезапно у меня замерзли руки. Микстура с российской этикеткой. Мне даже показалось, я знаю аптечный киоск, где она была куплена.

«Олег, чья это квартира?!» - пожалуй, я почти закричала. «Моего дядюшки, - ответил он спокойно, - Он у нас актер. Бывший. Когда-то удрал из Союза во Францию. Теперь они важные персоны. У них свой холдинг по делам Муз. А что такое?» Дядюшка - это возрастное определение. Я представила пожилого человека. Склонного к полноте буржуа с сигарой и рюмкой коньяка. А микстура, возможно, его жены…

Мы бродили по улочкам старого Парижа, забредали в питейные заведения, исследовали Лувр, фотографировались в объятьях Эйфелевой башни и к вечеру падали от усталости. Олег вдруг обнаружил у себя простуду, проявления которой выражались следующим образом: он старательно подкашливал, уничтожая хозяйскую микстуру, и спал в гостиной, предоставив в мое распоряжение спальню. «Маленький, я боюсь тебя заразить». Я была вполне довольна. Идиллия закончилась на четвертый день вояжа.

Олег «снял» у дядюшки квартирку дня на три, но, конечно, драгоценный родственник не будет возражать, если мы немного задержимся. Самолет у нас послезавтра. А сегодня у нас закончились сигареты. Олег отправился в ближайший магазинчик за французским «Жетаном» и американским «Мальборо». До чего же вредно курить во французской столице! Цены на сигареты не "кусаются", а просто съедают деньги.

Пока мой официальный жених финансово поддерживал импортного производителя, я исследовала жилище таинственного эмигранта. Все тайное от секретера до бельевого шкафа было заперто на ключ. На книжных полках обитали русские классики вперемежку с мировым наследием – Шекспир в оригинале. Любопытно, хозяин это читает или играет – все-таки актер. И тут мне стало ясно, что такое актер.

Хлопнула дверь. И в дом вошел голос. Голос явился с сотовым телефоном. Экспрессивная французская речь захлестнула меня лавиной горного водопада. И сбила с ног – я рухнула в кресло. Да, это был голос Андрея. Он что-то эмоционально объяснял оппоненту на проводе. И так, по течению беседы, вплыл в гостиную и замер. Он, разумеется, думал, что гости уже уехали. Но мы здесь. Вот почему Олег нервничал… Он ожидал последнего акта драмы. И кто же здесь режиссер? Кто автор сценария? Ясно одно – это не я.

Я ринулась в спальню: это была единственная комната с надежным, не подвластным ключу замком. На просьбы «открыть» и обещания «объяснить» я реагировала скупым молчанием. Чужой город, чужая страна и двое мужчин, каждый из которых меня обманывал. Что они задумали? Может, все-таки позвонить в полицию? Это была удачная мысль. Иностранка вызывает «службу спасения» в чужую квартиру, хозяин которой респектабельный «месье». Кого из нас посадят? Пожалуй, меня. И хорошо бы в самолет до Москвы. Любовь к Родине нахлынула на меня с невообразимой силой!

За дверью спальни двое мужчин выясняли отношения. Олег разразился гомерическим хохотом: «Друзья мои! Это потрясающе. Я показал своему молодому красивому дядюшке фотографию своей невесты. Я рассказал ему, где она работает, показал, что пишет. И попросил своего милого дядюшку с ней познакомиться, чтобы проверить, как моя будущая супруга себя поведет. Нам пора пожениться, но, по-моему, что-то у нас не так. Дядюшка посмотрел фотографии, прочел произведения, отчитал племянника (нельзя так с девушкой!) и пригласил ее в ресторан».

Тишина. Затем неясный шум, кажется, борьба. Тихая драка – это похоже на Олега. И вдруг крик: «Андрюшка, черт! Что? Плохо? Вита! У него обморок. Принеси воды, лекарство…» Я вылетела из комнаты и вонзилась в женишка пулей: «Ты убить его хотел?!» «Это не я, - рявкнул Олег, - У него нервы больные. Он так на сцене падал, врачи наложили вето на театр».

-И ты привез меня сюда, потому что хотел его угробить?! - версия об убийстве была близка мне как никогда.

-Потому что этот псих тебя любит, – огрызнулся Олег. – Я знал, что так будет, когда приволок ему твою писанину и фотографии. Я знаю его с детства, тебя достаточно. Вы вечная песня друг друга. А я пою только в душе.

Андрей открыл глаза и посмотрел на нас с тоской. «Ну, - потребовал заботливый племянничек, - скажи ей. Вот видишь, не может сказать. Глубокий невротик». «Оставь его в покое!» - ярость кричала во мне. И выплескивалась на Олега, выталкивая его вон из гостиной. Он ушел, а я села и попробовала задуматься, но проба не удалась. Мыслей не было вовсе. Чтобы чем-то занять пустую голову, принесла Андрею плед. Оказалось, закутанный в меховое одеяло он выглядит беззащитным. «Тебе лучше?» - осторожно погладила его волосы. Он вздохнул и молча уткнулся лицом в мою руку… «Андрюша…» - хотела сказать что-то еще, но забыла что.

Сквозь сердце Парижа протекает река Сена, над рекой нависает Мост Влюбленных. Согласно поверью, если поцеловать своего избранника непосредственно под этим мостиком, то любовь будет счастливой и вечной. А может быть, и желание сбудется – если загадать. Я загадала. И вдруг подумала - теперь понятно, о чем предупреждает поговорка «увидеть Париж и умереть». Если удастся выжить в бою, тебя постигнет смертельное счастье.

Материал является частью авторского произведения. Все права защищены. All rights recerved.