«В Одноклассниках нас нету»

- дурашливо подпеваю я страданиям украинского дуэта упитанного мужчины и «гарны дивчины» и нагло пересекаю две сплошные - ввиду отсутствия придорожных надзирателей. А вот и врут Потап и Настя: есть, есть мы на этом адском сайте! Точнее, я там обретался едва ли не с момента открытия, а ее нашел совсем недавно…


…15 лет – это пять тысяч четыреста семьдесят пять дней, без учета високосных «бонусов». Ровно столько мы с ней не общались, хотя живем в одном городе и не раз сталкивались на улице. Но эти пересечения – всего лишь возможность кивнуть, на минуту притормозив, дежурно поинтересоваться: «Как дела?» - и получить в ответ такой же кивковый «привет» и ничего не значащее: «Все хорошо, а ты как?». Чтобы тут же разбежаться по своим делам, до следующей «маячковой» встречи…

За эти 15 лет я женился, обзавелся наследником, сдуру влез в ипотеку и на своей шкуре убедился: ничто так не сплачивает людей, как совместные финансовые обязательства. Теперь на просторах новой «трешки» не утихают скандалы со второй половинкой: вволю побухгалтерствовав на работе, дома она мучительно штудирует семейный бюджет в поисках ненужных расходов. Мы с сыном терпеливо сносим приступы дамской раздражительности, понимающе переглядываемся, мол, женщина – создание слабое, и тихо удаляемся. Он в своей комнате превращается в пилота-штурмовика, погружаясь в компьютерную игру, а я в своих владениях открываю сайт «Одноклассники». Минут через десять слышится гневный возглас его матери и моей жены: «Для кого я все это говорю? Опять уселись перед мониторами!» Мы с Васькой синхронно вздыхаем (хотя он не в поле зрения, я уверен, что отпрыск реагирует так же) и продолжаем пялиться в экраны. Васька взлетает, бомбит и атакует, а я взлетаю… и боюсь упасть – вдруг сегодняшним вечером она мне ничего не напишет?

Заходить на ее страничку и таким образом «светить» свою заинтересованность – дело рискованное, к тому же я подстраховался, сохранив ее фотографии в тайной папке. Надо же, за эти годы она совсем не изменилась. Или мне просто хочется так думать…

Ей тогда было 17, я на год старше. Особым умом и житейским опытом оба не могли похвастать, вот и сидим теперь по разные стороны экранов, решая задачи в сослагательном наклонении: как все сложилось бы, если бы тогда… О, она появилась на сайте! Что бы написать такого – и ни к чему не обязывающего, и в то же время теплого и смешного?



… Семья накормлена: муж «приговорил» слоновью порцию блинов с мясом, дочка отвела душу на блинчиках с творогом. Глава семейства, вооружившись пультом, сейчас заляжет перед телевизором, Таська через минуту умчится к подружкам. А я имею полное право на сеанс у компьютера. Наверное, он уже «на посту» и обдумывает очередное нейтральное послание вроде: «Привет труженицам семейного тыла!». Как будто у него нет такого же «тыла»…

Оказывается, за 15 лет можно понять и простить многое. Тогда, в 17 лет, которые Владимир Семенович Высоцкий искал на Большом Каретном, я безоговорочно считала его главным виновником нашего расставания. А сейчас думаю, что и сама наломала дров будь здоров.

…Он учился в техническом колледже, а меня родители готовили к золотой медали и поступлению на жутко престижный юрфак. Репетиторы по английскому, истории, занятия русским и литературой – поскольку денег на пятилетнее платное обучение в семье не было, решили все силы бросить на блестящее поступление, дабы потом бесплатно грызть гранит науки. «У девочки лингвистические способности!» - восторженно закатывала глаза англичанка; «Боже, какое сочинение она написала по раннему Есенину!» - вторила ей литературная дама. И только историчка мрачно предрекала мою бесперспективность для науки: из всех русских царей я соглашалась признавать только Петра I, остальных же каждое занятие словно открывала заново. Но похвал двух педагогинь хватило, чтобы возомнить себя юным Пушкиным альтернативного пола. На этой почве случилась легкая звездная болезнь, и больше всего страдал от недуга именно он. «Ну как же так, - до абсурда самонадеянно думалось мне, - я стану известным адвокатом или судьей, а он так и будет «всю жизнь ключи подавать?» Потом у меня хватило ума (точнее, как раз наоборот) все настойчивее говорить это вслух, в компании таких же 17-летних оболтусов. Народ шутливо изображал ужас на лицах и, подозреваю, за моей спиной выражал искреннее сочувствие ему – да, нелегко, когда у барышни напрочь голову сносит.

Какая муха меня тогда укусила? Обычная вселенская глупость, которая позволяет юным созданиям быть уверенными, что мир вертится исключительно вокруг них, мнить себя принцессами и требовать в пару непременно принца.

Как известно, капля камень точит. А я день за днем обрушивала на его голову Ниагару. Ссоры стали обычным окончанием вечера, он уходил домой надутым, я плакала и выводила в блокнотике с девичьими секретами сакраментальное: «Он уходил, она молчала// А ей хотелось закричать// Не уходи, давай начнем сначала// Давай попробуем начать…» Через две недели блокнотик закончился, а мы поссорились окончательно. На следующий день он пошел провожать Наташку, «припудренную на всю голову». Хм, оказывается не все можно простить за 15 лет… Ага, как я и предполагала, он уже в «Одноклассниках»!



С чего я тогда на нее так взъелся? Подумаешь, девчонка вознеслась в поднебесные дали и стала подтрунивать над моей «пролетарской» специальностью. Наверное, надо было переждать, перетерпеть, молча сносить все ее измышления, а лучше вообще не давать говорить, закрывая рот поцелуями. Она просто нервничала накануне экзаменов, родители по самую маковку загрузили ее «гувернантками» и учебниками. Мы целовались на лестничной площадке, я не мог дышать от щемящей нежности, а она возвращала к земным реалиям: «Ну все, мне пора. Завтра модальные глаголы англичанке рассказывать».

… В тот вечер я всю дорогу проклинал высшее образование, которое не дает ей спокойно жить. Даже странно, как у меня получилось так равнодушно сказать: «Я устал от твоих насмешек. Нам нужно расстаться». Она не заплакала, не попросила извинения, лишь побледнела и окаменела на пару минут. Если бы в тот момент она всего-навсего дрогнула, бросилась ко мне на шею или хотя бы сказала бы что-то банальное вроде «Я не могу без тебя», мгновенно стряхнул бы дурную спесь, закружил ее на руках и, наверное, берег и ценил всю жизнь. Но она упрямо молчала, и я мстительно добил: «Никто не будет любить тебя так, как я». И тут она победно вскинула голову: «А вот это мы посмотрим». И ушла.

Ночью я раз шесть просмотрел на стареньком видеомагнитофоне фильм «Привидение». Она была очень похожа на тоненькую скульпторшу Молли, и пока Молли рыдала над погибшим возлюбленным, я оплакивал свою историю. Утром, хмурый и злой как черт от недосыпа, решил наказать свою вредину, закрутив на ее глазах роман с Наташкой. Наташка, конечно, малость «с приветом», зато победа будет легкой: она давно дарила мне томные взгляды… Когда Васька подрастет, обязательно поговорю с ним на эту тему. Что бы ни случилось, как бы ни был зол, мужчина не имеет права мстить девушке с помощью другой барышни. Потому что поступает как козел по отношению к обеим.

…Когда она, согласно моему плану, увидела нас вместе (а я еще и принялся заботливо кутать Наташку в капюшон, чтобы не надуло несуществующим сквозняком), то насмешливо вскинула брови и чинно поздоровалась. Но за этот дерзкий изгиб брови я долго мечтал отшлепать ее по мягкому месту.

Экзамены на свой вожделенный юрфак она завалила, и я злорадно надеялся, что явился главной причиной ее катастрофы… С Наташкой перестал встречаться уже через день, от чего та ненадолго пропала и затем появилась со справкой, подтверждавшей временную потерю памяти. Соратники мужского пола прозвали ее «Наташа – сумерки сознания»…

Когда у нее был выпускной в школе, я залез на крышу соседней девятиэтажки и наслаждался зрелищем: она была в голубом платьице, то и дело поправляла складки на пышной юбке и все крутила головой по сторонам. Может, меня ждала? Мне бы спуститься со своего наблюдательного пункта и идти к ней, но я предпочитал сидеть в укрытии и напевать из модного тогда Кузьмина: «Пять минут до дома твоего// Мне уже не нужно ничего// Просто посмотреть, просто посмотреть в глаза твои…» Фразу про то, «что в жизни счастья нет и нет любви» буквально орал, приводя в ярость жильцов верхних этажей…

Так какого же черта я теперь «пасусь» на этом дурацком сайте и жду, когда она появится? Зачем придумываю дурацкие послания, замаскированные под «ничего личного»? Наверное, мне хочется знать, что она больше не сердится. И что никто не любил ее так, как я.



Наверное, все сложилось правильно. С годами я пришла к парадоксальному выводу: категорически нельзя жить с тем, кого любишь до сердечных болей. Иначе будешь постоянно терзать его требованиями – якобы для его же блага. Денно и нощно будешь опасаться, что он тебя разлюбит, охладеет, мучительно выискивать признаки первых заморозков в отношениях…

Интересно, любит ли он свою жену? Задай мне тот же вопрос о муже, я бы не смогла ответить. Потому что обожаю его как отца нашей Таськи, уважаю, ценю, берегу, забочусь, холю-лелею… Однако вчера, когда взахлеб смотрела «Доктора Хауса», супруг предупредительно растолковал диагноз «гипотериоз». Но, во-первых, я в курсе, что это заболевание щитовидки, во-вторых, он так обстоятельно разъяснял, что я прослушала половину искрометного монолога Хауса. И была готова съесть мужа целиком. Вот как, скажите, это сопоставимо с любовью?..

Я не знаю, зачем вот уже вторую неделю ежевечерне «дежурю» у монитора. Ни он, ни я не решимся что-то изменить в жизни. Он присылает безликие послания, лишь их регулярность указывает, что адресуются «депеши» неспроста…

…Спустя полгода после нашей ссоры я вышла из автобуса на две остановки позже своей. Я шла и думала, как сейчас позвоню в его дверь, он (в крайнем случае, родители) откроет, я честно признаюсь, что не могу без него жить, может быть даже заплачу. Потому что мне действительно без него плохо, и держусь я лишь усилием воли. Что я давно простила ему безголовую Наташку и обещаю больше не мучить беседами о грядущей судейской карьере… Все так бы и произошло, непременно и обязательно. Если бы он не шел мне навстречу, угрюмый и озадаченный, из-за чего вся моя решительность капитулировала. Мы поздоровались и прошли мимо. Я постояла минут пять за углом подъезда и грустно побрела домой…

В левом углу монитора висит сообщение от него: «Продолжи фразу из песни: А может, черт возьми, нам снова?…» Я улыбаюсь и стучу по клавишам фрагмент старого хита: «Выходишь здесь? Ну, будь здорова, привет».

Это ни к чему не приведет, мы не ходим по краю пропасти. Просто мне нужно знать, что он не любил никого так, как меня. Про себя-то я все знаю.