«Ликвидация»: «В Одессе все – либо анекдот, либо легенда…»

«…Василий, едем! – Кудой?» – этот кинодиалог мгновенно пошел в народ и словно стал паролем. Если собеседник в ответ решительно рубил: «Тудой!» - значит, и он в рядах поклонников сериала «Ликвидация»…

В конце 2007 года россияне будто вернулись в события 20-летней давности, когда вечерние улицы вымирали на час: тогда народ с упоением убеждался в том, что «Богатые тоже плачут», или переживал за судьбу Изауры, которой домогался коварный рабовладелец Леонсио. Однако на этот раз соотечественников манило к экранам не бразильское «мыло», а наш «родной» киношедевр, который-то и сериалом назвать язык не поворачивается. В самом деле: каких-то 14 серий! И после просмотра каждой не смолкали восторженные пересуды: «Вчера «Ликвидацию» смотрели? Ой, я умираю с Крючковой! А Машков, Машков-то хорош!.. А как Одессу показали великолепно! Ну, молодцы, могут же, когда захотят!..»

Конечно, могут. Тем более что давно хотели – снять детективную историю про Одессу-маму. С юмором, погонями и перестрелками. Режиссер Сергей Урсуляк собирался даже экранизировать «Одесские рассказы» Исаака Бабеля, и тут - на тебе! – сценарист Алексей Поярков предложил отличный сценарий. Дело оставалось за малым…

Давид Гоцман: «Не расчесывайте мне нервы!»
Главный герой картины – заместитель начальника Одесского уголовного розыска Давид Маркович Гоцман. Гоцман решителен, отважен, непримирим к уголовным «элементам» и в то же время справедлив, за что снискал заслуженное уважение и честного люда, и криминальных авторитетов. Говорят, прототипом героя стал Давид Курлянд: в послевоенные годы «тезка» работал в Одесском УГРО и среди коллег имел почтительное прозвище «профессор» - за успехи в борьбе с бандитизмом, мошенничеством и фальшивомонетчиками. Правда, режиссер Урсуляк отрицает сходство Гоцмана с любыми реальными персонажами: «Для нас это собирательный, очень абстрактный образ. Нам был важнее одессит вообще, а не конкретный человек».

После просмотра фильма трудно представить, что кто-то мог сыграть легендарного Гоцмана ярче, чем Владимир Машков. А ведь Урсуляк и не предполагал снимать его, кандидатуру Машкова предложили продюсеры картины и режиссер не испытывал по этому поводу восторга: «Я знал, что Володя хороший артист, но его масштабность оценил только в процессе работы. На роль Гоцмана был прописан человек с совершенно другим типажом. Идея продюсеров снимать Машкова поначалу энтузиазма не вызывала… Но пообщавшись с ним, понял, что продюсеры не всегда советуют глупости, да и рабом сценария не нужно быть. Сейчас с ужасом думаю, что из-за своих амбиций мог упустить Машкова…»

А что же сам Давид Маркович, то есть, Владимир Львович? «Когда мне в руки попали первые девять серий, читал, не отрываясь! И так мне было обидно, что в девятой серии еще непонятно, кто же главный предатель. Позвонил режиссеру: «Послушай, мне не прислали последние серии… кто же там злодей?! Не говори, я прочту…» - о лучшем признании, наверное, и мечтать не стоит. Машков настолько вошел в роль, что, научившись «шокать» согласно одесскому говору, долго не мог избавиться от колоритной южной «мовы». А также брал мастер-классы у настоящих одесских «авторитетов на пенсии» - и блатной жаргон разучивал, и азы картежного искусства постигал. И еще «пять копеек» в ту же копилку: все трюковые сцены актер исполнял сам. Тотальная самоотдача принесла плоды: за роль Гоцмана Машков получил в прошлом году премию ТЭФИ и был признан лучшим исполнителем мужской роли, а «Ликвидация» - лучшим художественным сериалом.

Виталий Кречетов: «Давид, ты же мне вроде поверил…»
Это потом, «под занавес», обаятельный капитан Виталий Егорович Кречетов признается: «Думаешь, я за немцев? По мне хоть с чертом, лишь бы не с вами…» А на протяжении всего фильма предатель по кличке Академик виртуозно «отводит глаза» всем вплоть до проницательного Гоцмана. Перевоплотиться в немецкого шпиона довелось актеру Михаилу Пореченкову: в стенах УГРО и военной прокуратуры это «пскопской» увалень–любитель театра и жизни на широкую ногу, а за пределами учреждений правопорядка – расчетливый холодный преступник Академик. «Он умеет быть разным, это человек без лица», - предупреждал старик-эзотерик о сущности главного врага.

Пожалуй, слова в большей степени можно отнести к персоне Пореченкова, который предстал в «Ликвидации» подтянутым офицером с безупречными манерами, в то время как зрителям он запомнился развязным хамоватым Лехой Николаевым из «Агента национальной безопасности». Прямо скажем, изобразить убийцу-душегуба Академика у Пореченкова получилось средне – уж слишком глаза добрые… Актер так вспоминает о съемках в проекте: «Мы работали в команде с режиссером Сергеем Урсуляком, настоящим мастером. И там все были профессионалы, поэтому было интересно и несложно». Судя по лаконичности, постфактум Пореченков все-таки вжился в роль…

Маршал Жуков: «Одесса должна быть освобождена от бандитов!»
Приезд в Одессу Георгия Жукова – единственный исторически достоверный факт в сериале, в 1946 г. маршал Победы был по приказу Сталина назначен военным командующим города. Георгию Константиновичу удалось освободить «жемчужину у моря» от криминальной нечисти, которая буквально житья не давала. Для достижения цели в фильме Жуков пошел на операцию «Маскарад», когда десятки бывших разведчиков работали приманкой для воров и грабителей, чтобы затем безжалостно расстрелять их в упор. В архивах нет данных о секретном мероприятии, но одесситы-старожилы утверждают, что печально известный «Маскарад» имел место быть…

По признанию Урсуляка, сыграть Жукова на все сто по силам было только Михаилу Ульянову – и портретное, и характерное сходство налицо. Но легендарный актер покинул этот мир, поэтому роль предложили Владимиру Меньшову: «У Меньшова мужская природа, а главное, у него есть внутреннее право играть Жукова, это его масштаб личности». Никто не спорит, маршал получился убедительным. Правда, самые ярые поклонники исторической точности попеняли создателям «Ликвидации»: Жуков никогда не употреблял бранное слово «тухес».

Фима Михайлов: «Я твой друг, Дава…»
Пожалуй, роль завязавшего щипача Фимы – самая трагическая в «Ликвидации». Изначально играть его должен был Андрей Краско. Увы, актер отработал всего два съемочных дня… А потом Андрея не стало. Он остался в картине – всего в одном эпизоде, где снят со спины - режиссеру важно было сохранить Краско… «Мы только отсняли сцену, где я вез убитого Фиму в машине. Потом это повторилось наяву», - вспоминал Владимир Машков.

Актера, похожего на Краско, искать не стали. «Я вдруг понял, что Фиму может сыграть Сережа Маковецкий. Мы учились с ним в Щукинском училище, он снимался почти во всех моих картинах. Маковецкий – артист редкого обаяния, потрясающей органики, плюс ко всему он замечательный товарищ. Сережа понимал всю трагичность ситуации и пришел на помощь, за что я ему благодарен», - рассказывал Сергей Урсуляк.

Безусловно, Фима в исполнении Маковецкого удался на славу. Но почему-то кажется, что если бы бывшего вора играл Андрей Краско, персонаж получился бы гениальным, бессмертным, легендарным…

Одесса: «В цветущих акациях город…»
И все же главная роль в «Ликвидации» по праву принадлежит красавице Одессе. Съемки проходили в квартирах и подъездах, полвека не знавших ремонта – упустить такую натуру для киношников было бы преступлением. «Никаких примет современности!» - главный лозунг съемок соблюдался неукоснительно. Зарешеченные окна первых этажей маскировали ставнями, газовые трубы, проходящие снаружи, «превращали» в заросли дикого винограда. Ну и, конечно, целый месяц бились над неповторимым одесским говором. Мягкий южный акцент актерам ставил местный лингвист, а сценарист Алексей Поярков несколько месяцев провел в «жемчужине у моря», чтобы раздобыть искрометные диалоги. Ведь невозможно представить одесский дворик без вездесущей тети Песи, которая радуется появившемуся в доме пианино: «Сыночка, ты посмотри, якая зверуга…» - или воюет с невесткой: «Разве ж эта Циля может нормально отгладить бруки?» Громко, сочно, заразительно.

И, конечно, отдельного спасибо и земного поклона заслуживает музыкальная подборка. Урсуляк самостоятельно решал, какой музыке место в его кинодетище, в результате атмосферу приморского городка 40-х изумительно передают песни Леонида Утесова и Изабеллы Юрьевой. Некий ропот вызвало появление в одном из эпизодов итальянской песенки «Два сольди», которая родилась только в 1954 году. Но Урсуляка не смутило опережение событий на несколько лет, к слову, таких «заимствований из будущего» в картине немало: «Фильм не претендует на абсолютную достоверность, это скорее фантазия на тему Одессы. Нам нужна была не правда, а некое правдоподобие…» Да и можно ли по-иному снять фильм о городе, где все становится либо анекдотом, либо легендой?..