Студия. Часть 1

Администратор студии, сидя за столом, с показной печалью в глазах рассматривала листик заработков ночной смены. Девочки сидели вокруг, кто где. Красавица Оксана, яркая украинка, примостилась на подоконнике, покачивая скрещенными в лодыжках босыми ногами. На её лице застыло надменно-брезгливое выражение. Полная, похожая на испанку, с копной чёрных кудрей, Аня, студентка иняза, смотрела на администраторшу серьёзно и выжидающе, по активистской своей привычке сидя на стуле прямо, как на собеседовании. Маленькая тоненькая Татьяна, подруга Оксаны, равнодушно разглядывала потолок, щёлкая зажигалкой. Нина, высокая, до сухощавости худая, с огромными синими глазами, присев на краешек стола, занималась починкой главного рабочего инструмента – пятисантиметрового ногтя.

- Ну что, девочки? Всё очень плохо, - сказала, наконец, администраторша. - Смотрите, по Контакту. Оксана - сто двадцать долларов, Таня – восемьдесят два, Аня – восемьдесят ровно, Нина… ну, тут ничего, двести шестьдесят. Итого пятьсот сорок два доллара. Неудивительно, учитывая, как вы работаете. Специально сегодня с вами ночь просидела, посмотрела. Ходим туда-сюда, болтаем, курим без конца…

- Вылетают клиенты, Таня, - вставила Нина. – У меня их обычно завал, и сидят долго, так их выбивает, им надоедает постоянно заходить по новой. И потом, сейчас отпуска.

- Нина, не надо вот этого, - поморщилась администратор. – Плохому танцору, знаешь…

Оксана на своём подоконнике усмехнулась в потолок и вытряхнула из пачки сигарету.

- Дальше смотрим. По Ай-Френдс. Ну, тут вообще… Неужели самим интересно просто так время тратить? Раз уж пришли, так работайте! Вас же не высшую математику решать заставляют, так они и голые не могут нормально посидеть!

Снова усмешки. Только Аня, очень правильная девочка, несмотря на специфическую деятельность, обернулась к коллективу с тем выражением лица, какое бывает у коммунистов, когда они говорят про Ленина.

- Что хихикаете? Правильно. Приходите работать, так работайте, а не в курилке торчите.

- Да у тебя у самой не ахти как, - заметила Оксана, поменяв ноги местами и придирчиво на них глядя. Ноги были безупречны.

- Мне тяжелее работать сейчас, сессия.

Таня хмыкнула. Её каждое утро после работы ждали двое детей, которых нужно было отвести в садик, и только потом можно было лечь спать.

- В общем, я решила так, – продолжала администратор, ни на кого не глядя. – Установим план на неделю. Скажем, пятьсот баксов. Потому что это ни в какие ворота уже не лезет. И вот ещё что. По пятницам будет санитарный день, а то совсем грязью зарастёте скоро.

Нина фыркнула.

- Нина, не устраивает?

- Да как-то не очень. Я работать прихожу, а не убираться, у нас вроде бы уборщица есть.

- Ваши трусы уборщица стирать не будет. Всё, – и администраторша поднялась из-за стола.

На фоне девочек она выглядела блекло. Тусклые, хоть и густые и длинные волосы, лицо, всё покрытое рытвинами от выдавленных прыщей, не покрашенные светлые ресницы вокруг водянистых глазок, тяжёлая нижняя челюсть. Оксана смотрела на неё всё с тем же выражением брезгливости и равнодушия всё время, пока та застёгивала куртку, собирала сумку и шла до двери. Как только за Ольгой захлопнулась с писком, свидетельствующим о том, что замок закрылся, дверь, девочки зашевелились, встали.

- Чучело, - сказала Оксана, сползая с подоконника и, наконец, закуривая.

- Да это вообще что-то невероятное, - заметила Нина. – Я, собственно, не знаю, как так работать. И какой при такой работе может быть план.

Таня согласно кивнула.

- Можно было делать план, когда не было графика. А что я сейчас должна делать, если мемберов всю ночь вышибает с сайта, и только утром нормальная работа, а у меня смена заканчивается в девять? Раньше я б позвонила маме и осталась ещё и день поработать, а теперь, видите ли, должна место освободить.

- Я вообще не понимаю, что это за бред – два человека на одном месте. Мне, например, неприятно, что на моём диване кто-то будет работать и за мои вещи руками хвататься. У нас же не конструкторское бюро.

- Ой, девочки, да ладно вам, - произнесла Аня, расправляя на коленях ярко-красный пеньюар. – Всё правильно. Вы вспомните, как студия работала, когда Оли не было. Кто что хотел, то и делал.

- Ну-ну, - усмехнулась Оксана. – Наверное, администратор был фиговый.

- Ой, Окси, не надо! Никто не говорит, что ты плохим администратором была. Но никакого контроля не было.

- Зараза ты, - сказала Таня. – Сколько Окси тебе фотосессий сделала?

- Она за это деньги получала.

- Мда… - протянула Оксана. – Молодец ты, Аня, далеко пойдёшь. Пойду я, девочки, одеваться, устала.

Остальные тоже поднялись и разошлись каждая за свою ширму. Один за другим погасли софиты, затихли процессоры. Девочки, потирая глаза, убирали с маленьких диванов цветастые шёлковые накидки, бельё, корсеты, влажные салфетки, туфли на высоченных каблуках.

Таня, которой английский и французский давались тяжело, собирала в аккуратную стопку словарики и тетрадки, которыми пользовалась во время работы, и думала, что по дороге в метро успеет ещё поучить. Нина, стараясь не задеть ни за что реанимированным ногтем, откусила, наконец, от яблока, с которым всю ночь работала. Оксана раздражённо пихнула ногой под диван гантели и принялась сматывать гольфы. Аня с солдатской аккуратностью застилала покрывалом своё рабочее место.

- Девочки, кто кофейку выпьет? – крикнула собравшаяся раньше всех Нина.

- Я буду, - отозвалась Оксана, появляясь из-за своей ширмы.

- Эх, а мне бежать надо, - огорчённо заметила Таня. – Пока, девоньки!

Аня вышла, ни с кем не попрощавшись.

- Сейчас дневная смена придёт уже, - заметила Нина, делая глоток и доставая из косметички молочко для снятия макияжа. Она была исключительно аккуратной девушкой, ухаживала за собой и никогда не ездила с работы с ночной косметикой.

- Полчаса ещё, - ответила Оксана. – Потом начнётся дурдом.

- Я нашу мадаму вообще уже не понимаю. На кой чёрт надо было новеньких столько набирать, а стареньким такие невыносимые условия делать?

- У товарища администратора, наверное, какой-то супер-план, – оставшись с Ниной наедине, Оксана не скрывала своей неприязни. – Она уже забыла, как сама моделью работала.

- Да какой там план?! Кончится тем, что старенькие девочки уйдут, останутся одни мелкие, а с ними сама знаешь сколько возни.

- Зато все её будут.

- Неужели Игорь ничего не видит?

Оксана махнула рукой.

- Он сроду не интересовался, как студия работает, лишь бы деньги приносила.

- Поговори с ним, он же тебя послушает. Пусть свою мадаму уймёт уже. Я, например, работала бы днём, как нормальный человек, но я с ней часа не могу в одном помещении находиться.

- Нин, да ты что? Если я ему позвоню только, она глаза мне выцарапает.

- И всё-таки ты позвони, смотри что делается. Сейчас Анжела ещё поправится, тоже выйдет, у неё ребёнок маленький, какой ей график? При штрафах, которые товарищ администратор за опоздания назначил, она вообще без зарплаты останется.

- Ладно, посмотрим, может, и правда позвоню, - ответила, зевая, Оксана. – Пойдём, что ли?

- Пошли. Подожди, сумку возьму…

Фонарь над входом уже погас, когда девочки вышли на улицу. Миновав пару железных ворот, они оказались на узенькой улочке, вдоль которой тянулись промышленные здания, какие-то то ли фабрики, то ли заводы. Скоро подошла маршрутка. Оксана и Нина загрузились в неё и тут же задремали.


«Студио Топ» благополучно работала уже второй год, не имея ровным счётом никаких проблем относительно легальности своей деятельности. Помещение, в котором студия располагалась, находилось в промышленном районе, среди складов и заводов, на маленькой узкой улочке. В этом же здании был склад оргтехники, которой достаточно успешно торговала фирма хозяина. Под прикрытием этой фирмы маленькая порностудия жила спокойно.

Хозяин, высокий, сутулый, худощавый, с длинным носом и маленькими глазками, был весёлым добрым человеком. В этом девчачьем царстве он появлялся исключительно редко, а когда появлялся, то неизменно предупреждал о своём появлении от самых дверей. Правда, эта предосторожность была излишней, потому что если уж кому-то понадобилось в разгар работы выпить кофе, то никакая сила не могла заставить модель сначала одеться, а потом раздеться заново только для того, чтобы дойти до чайника. А поскольку чайник и микроволновка стояли у самых дверей, то Игорь, заходя, частенько напарывался прямо на девушку в неглиже. И он, и девушки скоро к этому привыкли.

«Студио Топ» считалась одной из лучших студий в городе. Здесь не драли с моделей за переводчика, как это принято. Помогать девочкам с плохим знанием языка считалось обязанностью администратора, за это он и получал зарплату. Девочки-модели получали свои сорок пять процентов, причём выплаты никогда не задерживали дольше, чем на два дня. Поэтому, а ещё потому, что атмосфера в студии царила совсем домашняя, уходить отсюда не спешили.

У Игоря была бывшая жена, которая работала в студии администратором. Это была немолодая, всё ещё красивая женщина, которая по-настоящему заботилась о студии, ссужала девочек при необходимости деньгами, помогала по возможности в работе. Потом у Игоря завязался роман с Оксаной, и администратором стала она. Впрочем, бывшую жену он по-прежнему поддерживал. Поскольку она скоро после развода очень удачно вышла замуж, то никакого напряжения в этой ситуации никто не испытывал.

А потом на горизонте замаячила Оля. Некрасивая, простоватая, она пришла, как приходят многие, по объявлению в газете и осталась работать. Но с работой не заладилось. Как ни странно, Ольга была уверена, что занимается отвратительным, грязным делом. Конечно, в таком состоянии работалось не особенно успешно. Она приехала из Молдовы, не имела здесь ничего, кроме съёмной комнаты, и не могла без образования устроиться на работу с приемлемой заработной платой.

Начав работать в студии, она постоянно думала о том, как бы устроиться получше, и в какой-то момент её осенило: вот же он, счастливый случай, довольно богатый и свободный… Чем-то она умудрилась понравиться Игорю Александровичу, и на очередном свидании он сообщил Оксане, что Ольга будет администратором, поскольку студия последнее время приносит мало денег.

Пожалуй, смещение с должности сильнее расстроило Оксану, чем разрыв с любимым. «Студио Топ» никогда не была такой студией, куда ходят только как на работу. Девочки чуть ли не жили здесь, у каждой было своё место – маленький уютный мирок: диванчик, компьютер, мягкие игрушки, разноцветные подушки… И Оксана переживала за студию.

Порномодель – нелёгкая профессия. А виртуальный секс – нелёгкий труд. Это редчайший случай, когда клиент сразу заходит в так называемый приват – платную видеосессию один на один с моделью. Моделей много, вот и ходят клиенты, на профессиональном сленге «мембера», от девочки к девочке, выбирают. Не говоря уже о тех халявщиках, которые и не думают платить, а пытаются «развести», заставить раздеваться бесплатно.

Попадаются маньяки и больные люди, попадаются просто одинокие, садисты, мазохисты - в общем, кто только не попадается виртуальной модели, работающей в видеочатах… И каждому нужно угодить, уделить внимание, иногда выслушать оскорбления. Поэтому для каждой девочки, которая работает моделью, необходимо, чтобы вокруг неё была приятная обстановка.

Ни одна модель не может работать из-под палки. Вымученные улыбки соответствующе смотрятся и на экране, нежелание модели двигаться, танцевать, общаться заметно клиентам… Оксана проработала моделью почти два года, она всё это понимала. И большого труда ей стоило сдерживаться, видя, как налаживает работу новый администратор.

Ольга, добившись задуманного, то есть став администратором и переехав в квартиру хозяина, сразу взяла быка за рога. Для начала она решила, что в студии работает мало людей, и компьютеры и помещение простаивают зря. Отчасти это так и было, девочки ходили на работу, когда кому удобно, кто-то, занятый на учёбе или на основной работе, только по выходным. Кто-то, как Маша, очень красивая, невероятно работоспособная и упорная девочка, почти жил в студии, ел, спал, отлучаясь только на учебу.

Был составлен жёсткий график, за опоздания более пятнадцати минут назначили штрафы. Девочки пребывали в недоумении. Модели, проработавшие уже много времени, все, как одна, перешли работать в ночную смену, чтобы по возможности не сталкиваться с товарищем администратором. В студии поселились уныние и явное недовольство. Все новенькие девочки работали теперь днём, и то, что рабочие места перестали быть личными, тоже никак не радовало «старичков».

В мгновенье с Ольгой произошла разительная перемена – из обычной, в общем-то, девочки она превратилась в высокомерное, обременённое тяжким грузом моральных устоев существо. Она изо всех сил пыталась не оставить между собой и моделями ничего общего, выглядеть исключительно достойно, перегибая несколько палку – отказ от косметики, вечные джинсы со свитером – всё это никак её не красило. Вместе с тем в ней пробудилась боязнь потерять то, что ей досталось. За четырёхкомнатную квартиру, за автомобиль, за кредитку она готова была перегрызть горло всем женщинам мира…


Андрей пришёл, когда Оксана ещё спала. Он тихо переоделся и, подойдя к постели, долго смотрел на неё. Потом его взгляд упал на стоявшую на комоде фотографию. На ней оба они смеялись, он обнимал её за плечи. Это было ещё дома, на Украине. Андрей тяжело вздохнул. В украинской глубинке заработки, действительно, были слишком малы, надо было уезжать. Кто же знал, что по приезде в Россию всё так повернётся.

Денег теперь хватало, только вот Оксана, Оксана… Сколько ещё он сможет терпеть этот её роман, и надо ли? Правда, в последнее время роман, видимо, пошёл на спад, но как знать… Андрей снова вздохнул, посмотрел на неё и тихо вышел на кухню. Оксана открыла глаза и долго грустно смотрела в потолок.


Ночная смена началась с грандиозного скандала. Нина и Таня, встретившиеся у ворот, ещё поднимаясь по лестнице, услышали громкие крики. Переглянувшись, они ускорили шаги и, набрав на двери код, стали свидетелями чего-то совершенно невероятного.

На администраторском столе и вокруг него валялись бумаги, монитор лежал на боку, ручки рассыпались по всей студии. Посреди пола валялась розовая шёлковая занавесь. Из глубины студии доносился крик и дикий грохот. Осторожно переступая через разбросанные предметы, девушки заглянули за ширмы. Глазам их предстала потрясающая картина.

На своём диванчике, босая, растрёпанная, стояла Оксана. Вокруг бегала администраторша. Орали они друг на друга так, что разобрать что-либо было почти невозможно.

- Лимитчица! – кричала Ольга, в очередной раз обегая вокруг Оксаниного дивана и дёргая покрывало, на котором та стояла.

- На себя посмотри, чучело! – перекрикивая её, орала Оксана, хватая с компьютерного стола банку с кремом и швыряя её в разгневанное начальство. От удара крышка отошла, брызги крема разлетелись по всей студии. Нина с Таней отскочили. Ольга, красная, с совершенно мокрым лицом, среагировала не так быстро и покрылась белыми пятнами с ног до головы.

- Сволочь! – прошипела она.

- Чучело, - повторила Оксана удовлетворённо, оправляя платье.

- Собирайся! Собирайся, дрянь, ты здесь больше не работаешь.

Оксана сделала неприличный жест. Отдуваясь и пытаясь хоть как-то оттереть от крема одежду, Ольга быстро вышла. Нина с Таней, ошарашенные, во все глаза смотрели на Оксану, которая, запыхавшись не меньше своей врагини, подбирала выбившиеся из причёски волосы. На скуле у неё краснело припухшее пятно. Хлопнула дверь.

- Боже ты мой, - пробормотала Нина. – Окси, это что такое?

- Маленькая сцена ревности, - пояснила Оксана, слезая с дивана. – Начальство в гневе. Тьфу, ё-моё… - расстроилась она, оглядевшись. – Ну и кавардак.

- Ну вы даёте, - поразилась Нина. – Приложи к скуле холодное что-нибудь, погоди, я в холодильнике посмотрю.

Она ушла и тут же вернулась с банкой маринованных огурцов.

- На, держи, а то фингал будет.

Оксана, морщась, приложила к скуле банку и принялась, ругаясь, убираться.

- Да что случилось то, ты можешь объяснить? - не выдержала Таня, салфетками оттирая с ширмы крем. – С ума вы, что ли, посходили?

- У меня с головой порядок, это товарищ администратор у нас не в себе. Я, как белый человек, прихожу на работу, переодеваюсь, включаю камеру, и тут мне звонит Игорь Александрович. Поговорили, а через пять минут врывается эта психопатка и вцепляется мне в волосы. Что ж я, смотреть на неё буду?

Оксана внезапно расхохоталась, качая головой.

- Подслушивала, наверное, под дверью.

- Зачем звонил-то? – спросила Нина, когда студия была убрана и все втроём они сидели за чашкой чая. Оксана поменяла банку с огурцами на пачку крабовых палочек, умылась и причесалась.

- Не поверишь, просто так, поболтать. Просил не слишком гнобить товарища администратора.

- Да кто её гнобит! – возмутилась Нина. - Вести себя надо по-человечески!

- Что делать-то, девочки? Окси, неужто выгонят?

Оксана махнула рукой.

- Не думаю, пусть сходит поскандалит.

- Но невозможно же работать! – чуть не плача, воскликнула Таня.

- Девочки, ну что я могу сделать? Такой у нас теперь товарищ администратор.

Дверь пропиликала, и появилась Аня.

- Приветик!

- Салют, - отозвалась Нина без энтузиазма. – Ну что, девочки, пошли, что ли?

- Пошли, - согласилась Оксана. – Клиенты ждут не дождутся.

Но только они поднялись, как дверь снова пропиликала, и на пороге появилась товарищ администратор собственной персоной. Лица вытянулись, чайная ложка, которую Нина держала в руке, со звоном упала на пол. Все проводили её глазами.

- Что за посиделки? – вопросила Оля, оглядев сидящих. – Смена началась тринадцать минут назад, по штрафу каждой, девочки, по штрафу.

В полном молчании модели поднялись и разошлись по рабочим местам. Загудели процессоры, засияли неестественным, невыносимо ярким светом софиты, зашуршали покрывала. Разноцветные занавески сдвинулись одна за другой, закрывая моделей от чужих глаз. Одновременно включились мессенжеры, и одновременно на всех был выключен звук. Переписка происходила в духе всеобщего возмущения, близкого к революционному.

Работа не ладилась, потому что в нескольких метрах сидела Ольга, и, зная её, каждая была уверена, что она, даже не постучавшись и не спросив, можно ли, в любой момент может войти. Несмотря на достаточно оригинальную работу, в силу специфики которой модели ежедневно или еженощно видели друг друга в белье, а также без оного, ни одной не хотелось показываться в голом виде человеку, который настолько неприятен. Последние две недели девочки терпели эту простоту, которая, как известно, хуже воровства, из последних сил. Но сегодня чаша терпения с шипением набралась до краёв, а затем переполнилась.

Продолжение следует...