Осторожно, кукольный гламур!

Аплодисменты – это эхо отзвучавшей пошлости. Амброз Бирс, американский писатель Дорога к невежеству вымощена роскошными изданиями. Бернард Шоу, английский драматург Лучше знать, что ты дурак, чем быть дураком и не знать этого. Сомерсет Моэм, “Театр” Кукольная жизнь не стоит на месте. Если всего несколько лет назад кукольные выставки и шоу были редкостью и экзотикой, то сегодня этим уже мало кого удивишь, по крайней мере, в Москве.

Но вот что меня поражает: когда, вдохновившись восторженными откликами в прессе и блогах, я прихожу на выставку, реальность, мягко говоря, разочаровывает. И смущает даже не череда однотипных сусальных девочек и слащавых пупсов - это бы еще ничего. А вот обилие заковыристых вещиц с вычурными названиями (которых зачастую и не запомнить с одного раза) - утомляет. Есть, конечно, удачные работы, но их надо еще разглядеть среди всего этого «великолепия».

Невольно задаешься вопросом: в чем же причина? Может быть, у кого-то творческий кризис, а кто-то, как говорится, прошел пик формы и почил на лаврах? Что ж, в творчестве всякое бывает, но чтобы у стольких одновременно!!? Это смахивает на эпидемию какой-то странной и загадочной болезни. Чтобы разобраться, давайте попробуем вернуться к истокам и по возможности проследить, как же мы «дошли до жизни такой».

Когда-то (так и хочется добавить «давным-давно», а на самом деле примерно в середине 80-х годов прошлого уже века) в Москве существовала небольшая группа людей, которые (помимо всего прочего) занимались тем, что делали кукол. Каждый из них пришел к этому занятию по-своему: кто-то работал в мультипликации, кто-то был театральным художником, кто-то занимался керамикой. Тогда еще не было никаких специальных объединений кукольников, не было кукольных галерей и выставок. Куклы если и выставлялись, то вместе с другими произведениями. И поэтому никто не занимался «кукольным искусством», люди просто делали кукол и иногда продавали некоторые свои работы (например, на Вернисаже в Измайлово).

А между тем в Европе и Америке уже давно проводятся кукольные выставки и шоу, существуют кукольные галереи, общества и ассоциации, и цена на отдельные экземпляры может достигать десятков тысяч долларов. Наши кукольники поначалу ничего такого не знали. Но потом до них стали доходить слухи, и некоторым счастливчикам судьба предоставила возможность поехать за границу и принять участие в зарубежных выставках, где их работы имели большой успех. Что и понятно – они отличались своеобразием, выдумкой и хорошим вкусом. А главное, были живыми (то есть будили воображение, а не поражали анатомическими подробностями). Успех этот выразился, в том числе, в неплохих заработках (в чем не было, разумеется, ничего зазорного).

А через некоторое время была организована Секция художественного конструирования при Московском Союзе Художников (или, как ее иногда называют, Гильдия кукольников). То есть, образовалась официальная «кукольная элита» - ограниченный круг людей, объявивший делание кукол своей профессией. Сначала «переход в профессионалы» никак не отразился на работах наших кукольников. Но, получив возможность принимать (или не принимать) в свое общество новых членов, новоявленные «академики» негласно присвоили себе право решать, кто достоин называться «профессиональным художником по куклам», а кто нет. Что создало потенциальные предпосылки для будущего конфликта.

А вскоре в Москве появляются кукольные галереи, а также коллекционеры – те, кто покупает кукол не как игрушки и даже не как украшение интерьера, а как объект коллекционирования. Само по себе это совсем не плохо. Но это уже принципиально другой уровень спроса. Потому что коллекцию можно пополнять бесконечно долго – если, конечно, средства позволяют. Тем более, что это модно и (на тот момент) необычно. Таким образом, спрос на авторские куклы увеличился, а предложение оставалось прежним. Значит, в интересах бизнеса необходимо было расширить круг «профессиональных кукольников», и побыстрее. И вот, за достаточно короткое время в Москве возникает несколько школ, клубов, студий, которые (иногда буквально за считанные часы) обучают неофитов «кукольному мастерству».

Как же реагировала на стремительное увеличение армии «кукольных художников» «старая гвардия»? Поначалу, пока их работы продавались лучше и ценились значительно выше, чем произведения «молодых» кукольников, они были не особенно обеспокоены. К тому же художественный (да и технический) уровень их творчества был несравненно более высоким, так что их первенство ни у кого (в первую очередь, у покупателей) не вызывало сомнений. Но через некоторое время наши «старые мастера» забеспокоились. Тревога их была вполне обоснованна. Прежде всего, значительно увеличилась конкуренция между авторами. И если первые произведения новичков были слабы (хотя бы с точки зрения качества исполнения), то по мере приобретения опыта пришли и навыки. Правда, «новые кукольники» не стеснялись зачастую попросту копировать у «старых» наиболее популярные идеи, темы и технические приемы.

Кроме того, благодаря рекламе авторскими куклами стал интересоваться достаточно широкий круг довольно обеспеченных людей, охотно приобретавших кукол молодых авторов, которые отвечали их художественным запросам и были при этом относительно недороги. Все это не могло не вызвать недовольства «кукольных академиков». Конечно, у них было то, чего не было у «молодежи» - Имя и Авторитет, а также… упомянутая ранее Гильдия кукольников.

Они начали борьбу за место под солнцем, отстаивая интересы «высокого кукольного искусства». Стали слышны негативные высказывания отдельных «мэтров» о молодых авторах, которых они упрекали в недостатке вкуса, примитивности образов и просто в небрежном исполнении работ. Возник специальный термин «пупсятина», вызвавший обиду и ропот противоположной стороны.

Вот так, слово за слово, завязалась странная и, на мой взгляд, бессмысленная дискуссия о «чистоте» кукольного искусства. Представители обеих сторон, казалось, до бесконечности готовы были спорить о том, необходимо ли кукольнику формальное художественное образование и является ли «продаваемость» работ показателем «мало-» или «высокохудожественности» творчества. Но вскоре оказалось, что спорить, собственно, незачем. «Старая гвардия», чтобы снискать хлеб насущный, была вынуждена снисходительно отнестись ко вкусам большинства покупателей, а «молодежь» изо всех сил стала доказывать, что она может создавать не только «пупсятину», но и самое настоящее «кукольное искусство».

Дискуссия сама собой сошла на нет, а бывшие противники, объединив усилия, подняли знамя «кукольного искусства» на недосягаемую дотоле высоту. При этом они не заметили (или сделали вид, что не замечают), как вместе с водой выплеснули ребенка, причем в самом буквальном смысле. Потому-то и нет больше таких замечательных выставок - «перформансов», как, например, ставший уже легендарным «День рождения Пьеро». Теперь это - тусовки, на которых можно встретить бизнесменов, политиков, спортсменов… Кого угодно – только не детей.

Наверное, поэтому после них остается впечатление, как будто ты хотел увидеть сказку, а вместо этого тебе сначала показали стиптиз, потом какие-то мрачные личности битый час нудно талдычили о непонятном, а под конец подали икру и ананасы в шампанском. Причем все это, оказывается, в благотворительных целях (мне при этом почему-то вспоминается Остап Бендер и его "дело помощи беспризорным"). Сложившаяся ситуация хорошо описывается расхожим выражением «рука руку моет», или, используя современный сленг, можно назвать ее «кукольным гламуром».

Кукольный гламур - это часть всеобщего ГЛАМУРА, упорно стремящегося подменить собой культуру и искусство. Процесс этот закономерный и, в некотором смысле, неизбежный. Наверное, меня спросят, для чего же я так долго обо всем пишу, раз все равно результат неизбежен? Во-первых, предупрежден - значит вооружен. Во-вторых, участвовать в этом процессе или нет – каждый решает для себя сам. Несмотря ни на что, есть кукольники (причем как из «старой», так и из «молодой» кукольной гвардии), которые продолжают делать кукол, а не «создавать высокохудожественные произведения кукольного искусства». О том, что куклы создают вокруг себя свое собственное пространство и новый, удивительный мир, мы уже слышали немало. А вот каким будет этот мир, зависит, в том числе, и от нас.

Так что, рискуя навлечь на себя упрек в чрезмерном пафосе, мне хотелось бы закончить знаменитыми словами чешского журналиста Юлиуса Фучика: «Люди, будьте бдительны!» И да поможет нам Бог.