Колечко с красным камнем. Часть 2

…Я проснулась в полной темноте, включила ночник. Вытерла со лба пот. Посмотрела на свои руки – они дрожали. Приснится же! Я долго пила чай, курила, смотрела в окно. Пять утра, февраль, темень. После шести стали загораться окна – люди начинали собираться на работу. И только тогда я, несколько успокоившись, легла досыпать.

Следующей ночью мне снова снился сон.

…Женщина сидит в тени молодой секвойи и слушает старушку-няньку. Чуть поодаль играют дети. На ранчо опускается тёплый вечер. Слышится стук копыт на подъездной аллее. Пегий жеребец останавливается у дома, и человек тяжело спешивается. Перекинув поводья через коновязь, он подходит к женщине и целует её в волосы.

- Как дела, Мэйбл?

- Хорошо, папа, - отвечает она и ласково трётся щекой о жёлтую щетину, покрывающую усталое и пыльное от долгой езды лицо отца. – Как там на пастбищах?

- Всё в порядке. Ребята устроили грандиозную драку, волки утащили телёнка.

- Ничего себе порядок, - усмехается Мэйбл.

Отец отмахивается.

- Кстати, с тобой тут хотел познакомиться один парнишка с соседнего ранчо, вроде, неплохой малый…

Лицо Мэйбл каменеет.

- После того, что они со мной сделали, я не хочу даже видеть ни одного мужчину.

- Прости меня, моя девочка, я не хотел напоминать тебе.

Дочь с трудом улыбается. Её взгляд останавливается на мирно играющих детях.

- Странно, но Сандра и Джед мне почему-то совсем об этом не напоминают, хоть и появились из-за этого... Нет, напоминают, но я люблю их от этого не меньше.

- Знаешь, я уже много лет не вспоминал о том, что ты мне не родная дочь, - и он снова целует её.

Когда отец уходит в дом, Мэйбл поворачивается к няньке с тем же ужасом на лице, который сумела изгнать на то время, что разговаривала.

- Почему я? Почему моя дочь? Она не виновата, что она плод мерзкого насильника… Я не хочу, чтобы она испытала то же, что и я, когда билась в его руках…

- Так предначертано, - отвечает нянька грустно, потирая правую щёку, всю изъеденную рубцами.

- И так будет всегда?

- До тех пор, пока кто-то из вас не родит вместо дочери сына.

- Когда я должна отдать ей кольцо? – спрашивает Мэйбл, с болью глядя на годовалую Сандру.

- Когда ей исполнится двенадцать…

…И снова я коротала ночь у кухонного окна, вздрагивала от шорохов. Во всей квартире горел свет, я даже включила музыку, самую что ни на есть попсовую, какую только смогла найти. Такая музыка очень реально напоминает о том, что ты живёшь именно в этом мире, где голопопые выпускницы восьмого класса средней школы на сцене поют нечто с рифмой «палка-селёдка». И никаких ужасов, кроме таких вот концертов.

Немного придя в себя, я покосилась на кольцо. Оно плотно сидело на пальце, в красном теле камня отражался свет. Возникло острое желание снять его немедленно, засунуть куда-нибудь подальше и забыть о нём. Совсем с ума сошла… Это уже какая-то фобия. Я разозлилась на себя, выпила ещё чашку чая и пошла спать, оставив везде свет и не выключив музыку.

На следующий день я обнаружила у себя под глазами синяки, а в душе - паническую боязнь следующей ночи. Во что я превращусь к самому счастливому дню в моей жизни? Я открыла старую записную книжку и нашла телефон Оли, моей бывшей одноклассницы, а ныне психолога. Она без проблем согласилась принять меня у себя в кабинете сегодня же.

…Оля сидела за столом в белом халатике, и на лице такое же сосредоточенное выражение, как на уроках биологии в школе. Она выслушала меня внимательно и сообщила, что мои сны основываются на моей боязни такого серьёзного шага, как брак, появление детей и так далее. То есть я не готова к ответственности. А кольцо я не люблю, потому что мать мужа – всегда соперница. Свекровь и невестка – вечно враждующие стороны, они, так или иначе, всю жизнь борются за внимание одного мужчины.

- Оль, да она умерла месяц назад.

- Значит, у тебя в этих снах выражается чувство вины перед ней за то, что ты хотела отобрать у неё сына.

Перед сном я выпила две таблетки снотворного, приказала себе спать до самого утра и не видеть во сне никакой чертовщины и действительно быстро уснула.

- Ты ведьма! – кричит женщина в лицо маленькой старушке. Потом падает на диван и заходится в истеричных рыданиях.

- Успокойся, Анна, - говорит старушка устало, обмахиваясь веером. – Это судьба, и тут ничего не поделаешь. Ты так оплакиваешь своё горе, как будто тебе пришлось тяжелее всех. Ты во Франции, девятнадцатый век, здесь тебя не предали анафеме за незаконно рожденного ребёнка. Многим приходилось тяжелее тебя, а ты пережила только насилие. О да, я видела женщин, которых за этот грех забрасывали камнями и заставляли носить знаки позора.

- О ком ты говоришь?

- Неважно.

Анна вытирает руками лицо, садится и расправляет на коленях складки платья. Видно, что она старается взять себя в руки.

- Что же будет дальше? Значит, моя Бланш станет жертвой насильника, тоже родит дочь, отдаст ей кольцо, и так без конца?

- Пока одна из вас не родит сына вместо дочери, - кивает старушка, удобнее устраиваясь в кресле и наливая себе из кофейника кофе.

- И что станет с ней?

- Она умрёт.

В глазах Анны сквозь слёзы плещется ужас.

- А если это будет моя Бланш?

- Нет, это случится нескоро.

- После войны?

Старушка отмахивается.

- Гораздо позже, уже после другой войны, в третьем тысячелетии. И это будет не здесь.

Она поворачивается к окну, и становится заметно, что половина её лица – сплошной старый ожог, много лет назад зарубцевавшийся, но до сих пор страшный.

Проснувшись в уже знакомом состоянии ужаса, я села на постели. Что за чертовщина? Руки дрожали, сердце в груди бухало. Господи, что это? Что это?! Что за бред снится мне уже три ночи подряд? Я посмотрела на кольцо у себя на пальце. Шторы открыты, в комнату проникает свет фонаря с улицы. Камень тускло поблёскивает.

- Бред, - проговорила я вслух, сама в это не веря.

Весь день я чувствовала какое-то оцепенение. Что-то делала, заказала выпивку в ресторан, где мы с Сашкой через три дня будем праздновать свою свадьбу… И ночи ждала уже с нетерпением. Я поймала себя на мысли, что я верю, до последнего слова верю всему, что там, в моих снах, говорит убитым горем женщинам старушка. И мне тоже хотелось знать.

Как назло, я не могла заснуть. Ворочалась, курила, звала сон, но он не шёл. В конце концов я встала и снова выпила снотворное. Не быстро, не сразу, но оно подействовало. Ощутив дремоту, я отложила книгу и погасила свет.

(Продолжение следует...)