Попутчик. Часть 1

Татьяна увидела его в трамвае. Она оторвала взгляд от пейзажа за трамвайным окном и поняла, что он смотрит на нее уже давно. Как именно давно, она не знала. Это был ребенок. Таня не любила детей. Дети - это ответственность, это плач и сопли, а главное, дети - это несвобода. Что-что, но только не это.

Вот многие люди говорят и думают, что самое близкое к человеку по геному живое существо - это свинья. «Тот, кто так думает, действительно близок к свинье», - нехорошо усмехнулась Татьяна. Она же сама близка к птице. Может, и не по геному, но вот по духу точно. Именно к птице. Потому что птицы свободные. Птицы никому ничего не должны. А всё потому, что у них есть крылья, и они могут летать. Как это замечательно!

Татьяна вспомнила, что однажды в детстве она смотрела библейский многосерийный мультик про приключения мальчика, девочки и маленького робота. Из этого мультика она вынесла для себя одну вещь: если веришь, то ничего невозможного нет. Глядя в голубые глаза ребенка – трамвайного попутчика, Таня вспомнила, как она маленькая после осознания этой глубокой мысли про то, что невозможное возможно (Дима Билан, привет!), в том своем далеком детстве, выключив телевизор, встала на краю дивана, мысленно повторяя: "Я верю, я верю, я верю". Она знала, что если сумеет себя убедить в том, что верит, она обязательно сумеет взлететь. "Я верю, я верю", - повторяла про себя маленькая Таня, шагая с высокого дивана... Она так и не взлетела, а пребольно ударилась, заработав ссадину на колене и большую шишку в районе лба.

Про этот случай она никому и никогда не рассказывала, боялась, что засмеют. Она и воспоминание про эту свою попытку взлететь гнала от себя подальше, как только оно приходило. Скорее-скорее и подальше-подальше, пока не возникло это противное чувство стыда. Но как же она хотела летать. Но верила она недостаточно - это она понимала еще тогда. «Именно поэтому, - думала маленькая Таня, - Он не дал мне оторваться от земли. Не дал, потому что это с моей стороны было нечестно: самой не верить, при этом пытаясь убедить Его в обратном, и хотеть летать». «Но сейчас-то я верю, верю в Него без остатка и все равно не летаю», - продолжала размышлять уже взрослая двадцатипятилетняя Татьяна, пока малыш продолжал на нее смотреть с другого конца трамвая.

«Что за глупые мысли сегодня меня посещают», – словно бы очнулась от воспоминаний Татьяна, тряхнув своей ухоженной светловолосой головой. И стала смотреть на этого ребенка с огромными голубыми глазами в ответ. Почему-то смотря на него, Таня не испытывала раздражения и, «будем честны сами с собой», - подумала она, – «страха». Этого непонятного страха, природу которого она не могла объяснить даже сама себе. Страх приходил каждый раз, «кроме этого раза», - отметила про себя Татьяна, от одного вида любого человеческого существа возрастом младше 12 лет. «Этому же, - прикинула она, - на вид лет семь». Еще раз, прислушавшись к своим чувствам и получив ответ, что все в порядке, Таня улыбнулась малышу. Эта ее улыбка словно послужила для него сигналом. Он встал со своего места и направился к Татьяне.

- Привет, - сказал он.
- Сам привет, - ответила ему Таня и улыбнулась, вспомнив, что так шутил папа.
- Куда ты едешь? - разулыбавшись в ответ, спросил малыш.
- Никуда, - ответила Татьяна и смутилась, будто вспомнив что-то ей неприятное.
- Как это, никуда? - не понял малыш.
- Ну, вот так… Понимаешь, когда у меня в жизни проблемы: на работе там или с соседями по съемной квартире я сажусь и еду, пересаживаясь с трамвая на трамвай, без определенной цели и маршрута. Потом, заехав в незнакомое место на конечную остановку, я ищу, как бы оттуда выбраться. Вот эта новая небольшая проблема поиска заслоняет собой уже существующие большие жизненные проблемы.
- Какая ты смешная, - сказал малыш. Татьяна промолчала.

- А чего бы тебе хотелось больше всего? - продолжал любопытствовать мальчик.
- Я хочу уметь летать.
- Для чего это тебе?
- Для того чтобы не быть никому ничем обязанной. Чтобы взять и улететь, когда того захочешь. Чтобы не было привязанностей, которые держат, душат, не дают оторваться.
- У тебя, наверное, злой муж.
- Нет, у меня нет мужа.
- Вредные дети?
- Нет, и детей у меня тоже нет, - представив себя многодетной мамашей, поежилась Таня.
- А ты уверена в своем желании?
- Да, а почему ты переспрашиваешь?
- Просто я не уверен, что тебе нужно именно это, - совсем уже по взрослому ответил малыш.

Почувствовав эту непонятную «взрослость», Татьяна подумала: «странно все это. И разговор у нас выходит какой-то странный». Но эта мысль возникла и лопнула, не успев пожить, словно мыльный пузырь, что лопается сразу при надувании.
- Давай сделаем вот что, - предложил малыш, - Я тебе кое-что подарю, потом вернусь, и если ты по-прежнему после подарка захочешь быть свободной, как птица, я тебе это обеспечу. Договорились?
Таня не успела ему что-либо ответить. Да ее ответа никто и не ждал. Малыш со словами "ну пока" уже стремительно выпрыгнул из трамвая в районе Пролетарки. «А где подарок?, - подумала Татьяна, - Хотя, что с ребенка возьмешь». Немногим позже, выходя на площади Павелецкого вокзала, про маленького голубоглазого попутчика она уже и думать забыла.

Продолжение следует...