Златовласая, дочь Мудрого

В наше время многие девицы на выданье желают выйти замуж исключительно за принца заморского, ну или хотя бы за обеспеченного гражданина зарубежной страны. В прежние века не спрашивали «хочешь - не хочешь», «любишь - не любишь», папенька выбрал жениха - изволь под венец!

Замуж за иностранца

В далеком 1048 году Русью правил князь Ярослав, прозванный в народе Мудрым. И было у него три дочери. Каждой надобно было приданое собрать, жениха найти, свадьбу справить. В своем отечестве равную пару сыскать и одной-то княжне мудрено, вот и обратил свой взор Мудрый на женихов заморских. Он сам женился на чужеземке - дочери шведского короля Ингигерде, крещенной в Киеве Ириной, и ни с каким языковым или иным барьером не столкнулся в семейной жизни. Его сестру Марию выдали замуж за Казимира Польского, тоже не жаловалась. Так почему бы и его кровинушками не поискать счастья на чужбине, все лучше, чем в девках дома сидеть!

Старшую, Елизавету, князь отдал за норвежского принца Гарольда Смелого: суровый воин был так влюблен в русскую красавицу, что поступил на службу к ее отцу и даже сочинял песни в честь «девушки, которая не хочет чувствовать склонность к нему». Возникла ли склонность в браке, неизвестно, но двух внучек Елизавета Норвежская родила Ярославу Мудрому.

Анастасия Ярославна стала королевой Венгрии, затем пришел черед Анны. И сваты подоспели нешуточные. Французский король Генрих I расстарался - даже извозчики были разодеты, словно отпрыски королевской крови. В подарок будущему тестю преподнесли великолепные боевые мечи, роскошные заморские сукна, драгоценные серебряные чаши. Не пропадет Аннушка за таким мужем! А уж какое послание передал правитель Франции: мол, слава о прелестях златовласой русской принцессы дошла до Парижа, он очарован рассказами о ее совершенствах.

Анна и впрямь была хороша: и красива, и умна, «книгам прилежна» и добродетельна, даже набожна, несмотря на юный возраст. Достоинства жениха расписал глава посольства епископ Роже из знатного графского рода. Умолчал, правда, что король уже был женат, но супруга его скоропостижно почила, что человек он нрава тяжелого, но кто же сор из избы выносит! Положа руку на сердце, вряд ли Генрих вообще был способен на романтическое чувство, стремление жениться на русской княжне было обусловлено политическими причинами: королю уже за сорок - в те суровые времена возраст почтенный, - а наследника у него нет, русские же славились чадородием и крепким здоровьем. К тому же предки короля Франции из древнего рода Капетов уже успели вступить в кровное родство со всеми соседними монархами, а Римская церковь запрещала браки между родственниками, оставалось искать себе пару в далеких экзотических странах, так почему не на Руси - стране, набравшей немалую силу при Ярославе Мудром. А что жених намного старше 18-летней невесты, так это и по славянскому обычаю приветствуется. Князь-отец дал согласие на брак, и Анну собрали в долгий путь...

Анна Регина

Пока русская княжна добиралась через Краков, Прагу и Регенсбург, преодолевала пороги Дуная, жених тоже, несмотря на свои «под пятьдесят» и тучность телосложения, с мальчишеским нетерпением выехал суженой навстречу. Первая встреча будущих супругов состоялась в старинном Реймсе не случайно: именно в этом городе с давних времен короновали французских королей. Здесь же золотую корону возложили на смиренно склоненную златовласую головку Анны Ярославны. Даже вечно хмурый Генрих улыбнулся при виде этой ангельской красоты. И тут юная королева показала свой твердый характер: категорически отказалась присягать на верность Франции и супругу на латинской Библии, велев принести привезенное из родного Киева славянское Евангелие.

Генрих уступил: молода еще, строптива, да и по дому скучает, пусть пока потешится. А тут же отдал приказ: французская королева в ближайшее же время должна принять католическую веру! К Анне был приставлен епископ, ученый богослов Готье Савейер, якобы для обучения ее французскому языку, а на самом деле, чтобы внушить этой истовой православной христианке мысль о необходимости перейти в католичество. Кстати, Анне, свободно владевшей греческим и латынью, не составило труда овладеть языком своих новых подданных, а вот богослову пришлось попотеть, чтобы добиться своей цели.

В конце концов дочь Ярослава проявила мудрость и не стала устанавливать в чужом монастыре свой устав, а венчалась в Париже уже католичкой. А вот Генрих ради жены не пытался и двух слов связать по-русски, он и по-французски писать-то не умел. На брачном контракте рядом с подписью жены: «Анна Регина», то бишь «Королева Анна», поставил крестик.

Однако на нем самом Ярославна крест ставить не спешила, присмотрелась, приноровилась, вникла в парижские дела, и вот уже она подписывает важные государственные документы, а Генрих согласно кивает и, словно простой хлебопашец, вырисовывает свой значок. Франция была потрясена - никогда еще вторая половина венценосной особы таких вольностей себе не позволяла, а этой «Анной Рыжей» и возмущаться как-то негоже - мудра не по годам, к простому народу милостива, Господа почитает, словно святая, основала огромное аббатство Св. Винсента в городке Санли близ Парижа.

Даже всесильный римский папа Николай II лично написал королеве удивленное письмо: «Слух о ваших добродетелях, восхитительная девушка, дошел до наших ушей, и с великою радостью слышим мы, что вы выполняете в христианском государстве свои королевские обязанности с похвальным рвением и замечательным умом!».

Когда же Анна подарила Генриху наследника, Филиппа I, она поднялась в его глазах на еще большую высоту. На радостях правитель Франции короновал сына, хотя новый король официально мог появиться в стране только после смерти предыдущего. Мало того, Генрих написал завещание, в котором назначил супругу опекуншей сына, то есть его соправительницей, нарушив старинный закон - опекуном малолетнего короля мог быть только мужчина. Однако Генрих помнил и о другом обычае своей родины - повторно выдавать замуж овдовевшую королеву, дабы не мешала родственникам по мужской линии вершить дела в стране от имени несмышленыша в короне по собственному разумению. Он не желал, чтобы в случае его смерти Анну отлучили от двора. Как в воду глядел...

Галопом в любовь

Анне Ярославне не исполнилось и тридцати, когда она овдовела. Соблюдая траур, она покинула Париж, поселилась в Санли, где основала женский монастырь. Придворная знать, рвавшаяся к власти, затаила дыхание: возможно, и не придется искать королеве нового супруга, отправится русская красавица в Христовы невесты. Вот уже и от опекунства отказалась, подчинившись закону, а не воле покойного мужа - бразды правления взял на себя шурин Генриха.

И вдруг Францию потрясло известие - королеву похитили! Во время охоты (какой же русский не любит поохотиться!) в санлиском лесу граф Рауль III из рода де Крепи-Валуа (женатый, между прочим) вскинул молодую вдову на своего коня и был таков!

Вскоре папе римскому поступила жалоба от законной супруги графа - Элеоноры, мол, что же это делается на белом свете, при живой жене этот безбожник Рауль обвенчался с веселой рыжей вдовушкой! Та, хотя и набожной всегда слыла, ничуть не противилась, глаз с него не сводит и уже принялась хозяйничать в родовом замке Валуа! Папа немедленно приказал графу расторгнуть греховный союз с вдовой Генриха I, но Рауль недаром был из семьи бунтарей, вечно не подчинявшихся власти: вместо того, чтобы покаяться, изгнал со двора первую супругу, публично уличив ее в неверности! Разгневанный папа во всеуслышание отлучил Рауля и Анну от церкви, но влюбленных и анафема не остановила, они продолжали жить душа в душу.

Прежние друзья, которых королева завела при дворе, отвернулись от нее, но Анна нисколько не опечалилась, зная цену притворных улыбок кавалеров и дам из высшего общества. Ей запрещено было посещать церковные службы - она построила собственный костел и молилась там. Дети Рауля от первого брака в штыки приняли мачеху, но для Анны главным было, что любимый сын Филипп, несмотря на юный возраст, сумел преодолеть влияние опекуна и прочих «доброжелателей» и относился к ней с прежней нежностью. С годами он превратился в умного, просвещенного монарха, которым по праву гордился бы его дед - Ярослав Мудрый.

Домой, домой...

Счастливые 12 лет семейной жизни с Валуа пролетели, оставив лишь прекрасные воспоминания и сына Гуго. Овдовев второй раз, Анна не желала уже ничего, кроме покоя. Она вернулась в Париж под покровительство короля. Филипп окружил мать и брата заботой и вниманием.

По тем временам она в свои сорок с хвостиком считалась дамой преклонных лет. Собственно, Анна Ярославна и чувствовала себя такой уставшей, будто прожила не одну, а целых три жизни - счастливое детство в далекой теперь Руси, удачное замужество за королем Франции, нежданная любовь в замке Валуа. Чего еще ей желать? Оставалось готовиться к встрече с Господом. Лишь одно тревожило душу начавшей седеть «златовласки» - тоска по родине. Она так и не смогла полюбить Париж. Хотя город из скромной резиденции провинциальных правителей успел превратиться в столицу Франции, в письмах к отцу Анна Ярославна постоянно сетовала, что попала в хмурую и некрасивую деревню, где нет дворцов и соборов, какими богат Киев.

Умерла дочь Ярослава Мудрого в 1082 году в возрасте 50 лет, так и не увидев больше золотые купола родного города. Похоронили ее в санлиском монастыре, недалеко от памятного леса...