12 играющих мужчин

Первое, что обращает на себя внимание, – это не фамилия одного из самых известных современных российских режиссёров на плакате, а само название – «12».

Идея сделать число названием не нова, но символизм, который несёт в себе именно это сочетание цифр 1 и 2 – особенный, сразу вспоминаются и евангельские Апостолы, и месяцы года. Поэтому, готовясь воспринимать этот фильм, можно несколько отрешиться от посыла увидеть нечто «для всех и каждого» и обратить внимание на тот художественный мир, который Михалков создаёт, населяет и расцвечивает. Этот мир тем более удивителен, что тема и вопросы, поднимаемые в картине, относятся к числу актуальных. И это при том, что за основу взят фильм Сидни Люмета «12 разгневанных мужчин» - классика реалистичного кино, всё действие которого происходит в одном помещении. Тема, поднятая американским режиссёром, перенесена на российскую почву и дополнена современными российскими проблемами: национализм, бедность, коррупция.

Сюжет построен на том, что 12 присяжных должны вынести приговор чеченскому мальчику, убившему своего приемного отца. Приёмный отец – нашедший его в руинах дома в разрушенном городе Чечни русский офицер. Кажется, что всё очевидно, и, желая поскорее освободиться и поставить точку в этом неприятном деле, все вроде бы хотят буквально в первую минуту проголосовать за то, что мальчик виновен, и разойтись. Но решение должно быть единогласным, в то время как один из присяжных, герой Сергея Маковецкого, оказывается «против» и предлагает поговорить, прежде чем выносить приговор, решающий для жизни человека, сейчас от них зависящего, все. Именно в процессе 2,5-часового диалога раскрываются не только обстоятельства дела, но и какая-то часть судьбы каждого из 12 присяжных.


Интересно, что вначале заходящие в спортивный зал (обычная школа оказывается в одном здании с судом) мужчины кажутся хотя и небольшой, но всё же толпой людей зрелого и пожилого возраста. И только к середине фильма в каждом из них проявляется, как после соприкосновения с некой лакмусовой бумажкой, личность. Это не только работа оператора, но и показатель актерских талантов. А игра актёров правда необычна. Это не столько реалистическое переживание роли, сколько игра в квадрате, порой гротескная и чересчур театральная. Так, говоря об отношении людей Кавказа к ножу, отношении не как к орудию, но как к искусству, герой виртуозно исполняет не то танец, не то ритуальный обряд с этим колюще-режущим предметом, после чего лёгким движением руки пускает его вдоль длинного стола и лезвием перерезает сигарету героя Юрия Стоянова. Фантасмагория!

И по сравнению с реализмом Люмета, и по отношению к жестокости основной проблемы и российской действительности вообще кажется, что такая вычурность игры неуместна. Так же, как излишни и детализированные, с непонятно откуда взявшимися предметами, вроде инвалидной коляски, бьющими по чувствам кадры чеченской жизни, повторяющиеся сцены. Построение и атмосфера картины очень свойственны для Михалкова, узнаётся его «фирменный» пафос, но именно он и оказывается оттенён, оправдан этими гротескными сценами. И «12» можно воспринимать по-разному: кому-то покажутся близкими и заденут истории, рассказанные присяжными, как исповеди, вывернутые перед зрителем, для кого-то интересной окажется христианская составляющая фильма, говорящая о милосердии, не абстрактном, а том, которое «здесь и сейчас». И возможно, гиперболы режиссёра уже не будут казаться столь неестественными.

Стоит обратить внимание на то, как Михалков говорит о деталях. С самого начала герои фильма заставляют себя, а вместе с собою и зрителя не быть поверхностными, но прежде выяснить все обстоятельства, обсудить их, быть внимательным к тому, что происходит. И работа оператора, вроде бы классическая, показывает мир предельно точно, то высвечивая каждую морщинку и каждый нюанс взгляда героев, то обращая внимание на те мелочи окружающего мира, которые уже кажутся естественными и потому проходят мимо сознания: торчащая обнажённая труба в школьном спортзале, окно, заткнутое подушкой. И по контрасту – рассказанная одним из присяжных история спившегося учёного, в котором случайная женщина в электричке под обилием внешней грязи и неопрятности, обилием пьяных слов и ругани увидела человека, несчастного, но живого, настоящего.


У фильма «12» не один финал. Их три – каждый о чём-то своём. Один из них похож на неестественный хэппи-энд, второй обращает всю картину в символическое полотно, третий – возвращает к реальности. Какой из них считать окончательным – решать зрителю.

Картину «12» стоит посмотреть, если вы равнодушны к великорусскому пафосу Никиты Сергеевича Михалкова и способны не обращать на него внимание. В противном случае он будет вкрадчиво, как голос режиссера, преследовать вас. Ну а если вам окажется симпатична претенциозная, но всё же ироничная позиция автора – тогда окажется, что фильм нашел своего зрителя.