Черный Дрозд и Белый Аист

Черт, с годами становлюсь сентиментальным… Сто раз слышал эту песню и никогда не задумывался над совпадениями текста и моей биографии. Вообще-то «попаданий в яблочко» не так много, наверное, мне просто хочется верить, что автор сочинил эту трогательную историю о нас с ней…

Летний день, уличное кафе, из динамиков льется лиричная исповедь Алексея Глызина. Сколько ему сейчас – за пятьдесят, кажется? Не важно. Теперь пусть сколько угодно заливается про «Зимний вечер в Сорренто», того успеха, который Глызин имел лично у меня, распевая напару с Буйновым про тетю, ждущую дядю с работы, уже не вернуть. Тогда-то, будучи 17-летним «гарным хлопцем», я и познакомился с Маринкой…

«Тогда Нева, теперь Москва-река…
Шесть лет, шесть жизней между протекали.
Моя гитара и твоя строка
Из разных стран друг друга окликали»
Мы встретились в компании таких же развеселых балбесов. Днем девчонки из нашей «банды» учились в школе, а парни грызли гранит науки в училищах и техникумах, вычурное слово «колледж» тогда еще не вошло в лексикон простых советских граждан. Вечерами мы встречались в подъезде, на лестничной площадке, где жил Виталик Панюков. Нет, Виталик, разумеется, жил в квартире панельной многоэтажки. Но в его пенаты доступ открывался, лишь когда родители Виталика отбывали на дачу или к родственникам в деревню.

Я, конечно, был «первый парень на деревне». Почему «конечно»? Потому что у меня имелась гитара. Отцовский подарок нещадно эксплуатировался зимними вечерами на той же судьбоносной площадке. Пацаны курили и «по-взрослому» щурились, а девушки слушали, затаив дыхание. Еще бы! Ведь я не просто играл «на трех блатных аккордах», а исполнял отцовский репертуар. Как заводил «Я вас люблю, мои дожди, я вас люблю, мои осенние», мигом стихал разноголосый гомон вокруг. Олеська больше не костерила Дениса за четвертую сигарету подряд, Игорек покрепче прижимал к себе изящную Танечку, Руслан ежился и грустнел взором, и даже Люська оставляла в покое семечки - неизменную часть имиджа. А потом я пел «Написала Зойка мне письмо», «В тот вечер я не пил, не ел» и все, что просили мои друзья, они же самые благодарные слушатели и верные поклонники…

Однажды в нашей компании появилась Марина. Знаете, есть выражение «звезда упала»? Примерно такое ощущение я испытал, когда впервые увидел ее. Она словно светилась изнутри, настолько была лучезарная нежная девочка. Даже не вспомню, каким макаром Марина затесалась среди нас. Мы были детьми рабочих окраин, ходили себе в ПТУ и «технари» и даже не мечтали поступать в вузы. А Марину родители готовили на факультет иностранных языков: репетиторы, инфинитивы-плюсквамперфекты и прочие «атрибуты» девушки из приличной семьи.

Помню, я робел и терялся в тот вечер, и когда ребята запросили привычных песнопений, для форсу затянул какую-то непотребщину с циничным сюжетцем. А Марина рассмеялась:
- Валера, вы случайно не знаете других песен?
- Мариночка, я знаю миллион песенок и музык. Что прикажете исполнить?
- Все, что угодно, только не это дурновкусие!
И я спел «Зачем-зачем тебя я повстречал?..» Она слушала внимательно, но когда умолк последний гитарный аккорд, вынесла вердикт:
- Уже лучше, но все равно песня фальшивая.
- Вам не угодишь, Марина. Может, предложите другое развлечение?
Честно говоря, был зол, как черт: стараюсь для нее, песенки слащавые чирикаю, а ей все не то и не так. Она пожала плечами:
- Пожалуйста. Давайте поиграем в стихи. Предлагаем рифмы, и каждый сочиняет свой стишок, потом выбираем победителя.
- Мариночка, вы в ясельках эту чепуху проходите или сами изобрели?
- Не иронизируйте, Валера, лучше покажите личный пример. Рифмы «галоши – хороший», дерзайте!..

Уф, как я ни пыжился, в голову не шло ничего, кроме «купила мама Леше отличные галоши». Когда позорно объявил о неспособности к рифмоплетству, Марина торжествующе пропела:
Игорек – наш друг хороший,
Носит осенью галоши.
А у Валеры нет галош,
Потому он не хорош!..
Ребята взорвались дружным хохотом, а я запунцовел. Ай да Марина, ай да девочка-звездочка!..

Так в компании стало два лидера: я владел неокрепшими умами благодаря гитаре, а Маринка была неистощима на остроумные стишки. И каждый вечер я провожал ее домой, мы целовались в подъезде и рифмовали-рифмовали…

И ты, и я другим согрели дом.
Мы плакали, смеялись и скучали.
Они не знали, что с тобой вдвоём
Мы их к себе бездумно приручали.
Я был уверен, что мы с Маринкой поженимся, как только она окончит свой иняз. В армию уходил, зная, что принцесса дождется доблестного рыцаря. В первый год письма от моей звездочки приходили каждую неделю, и в конце «опуса» неизменно красовался милый стишок. А потом она вдруг перестала писать, зато пришло известие от ребят: Марина выходит замуж. Вот те на… Кто похитил принцессу – злой дракон или более удачливый рыцарь?

Не знаю, как пережил ее предательство, но сумел-таки. Действовал по принципу «отслужу, как надо, и вернусь», тогда и разберемся, «отчего любовь не вышла». Так и случилось, весенним утром я вернулся в родной город.

…Если чего-то сильно-сильно хотеть, желание обязательно исполнится. Я желал одного - встретить ее. Бродил по улицам, часами слонялся вокруг ее дома, и, наконец, мысленное заклинание подействовало. Марина гуляла в скверике, толкала перед собой голубую коляску и поначалу не узнала меня. А разглядев, побледнела, прижала тонкие пальчики к губам:
- Валера…
- Ну здравствуй, родная. Как вижу, можно поздравить с наследником. Кто же счастливый отец?
- Здравствуй. Валер, наверное, я должна была сказать тебе…
- Да уж «наверное»! Не чужие ведь люди, сколько стихов друг другу посвятили!
- Не кипятись, я объясню, а ты постарайся понять.

…Она долго говорила, а я слушал, играл желваками и сжимал кулаки в бессильной злобе. Ох, Маришка моя золотая, что ж ты наделала? Умненькая ведь девочка, как вляпалась в эту историю? Ситуация глупа дальше некуда: появился друг, машина-квартира, мама-папа при титулах и регалиях, компания таких же «мажоров», выезды на дачу с шашлыками и танцами до упаду. Однажды парни, доставив девчонок к месту отдыха, изрядно выпили, пришлось заночевать в загородном домике. В общем, «друг оказался вдруг и не друг»… Утром как честный человек предложил жениться, а Маринка решила, что после такого позора один путь – под венец…

Она замолчала, качнула коляску с захныкавшим малышом и вздохнула:
- Ты, Валер, прости меня. Устраивай свою жизнь, я теперь чужая жена и мама Антошки…
Спустя полгода я женился на однокурснице, а через полтора стал отцом. Но как ни старался, не смог ни простить, ни забыть Марину. Как оказалось, она тоже помнила…

Для нашей невозможнейшей любви
Среди людей нам как бы нет пространства.
Но видит Бог, и грешникам своим
Он посылает муки постоянства...
Снова мы встретились на свадьбе Виталика. Она явилась на празднество с мужем, а я один - благоверная нянчилась с дочкой. Не знаю, какой бес в меня вселился, но, пригласив на танец Маринку, шепнул ей на ушко: «Завтра в восемь вечера буду ждать у нашего кинотеатра». Она промолчала.

…Весь день шел дождь и дул пронизывающий ветер. Подъезжая к кинотеатру, я и не надеялся, что Марина откликнется на просьбу. Она пришла. И в этот день, и потом. Так и получилось, что женщина, которую я хотел видеть женой, стала моей любовницей. Гостиницы, квартиры друзей, нервный взгляд на стрелки циферблата и нелепые оправдания для вторых половинок – тот, кто хлебнул двойной жизни, меня поймет.

Полгода счастливой эйфории, а потом моя принцесса стала чахнуть на глазах. Всякий раз после постельных безумств она смотрела пустым взором и пересохшими губами шептала:
- Хороший мой, это невозможно!.. Я больше не хочу врать мужу, не могу после твоих ласк возвращаться к нему, не имею права прижимать к себе Антошку…
- Золотая моя, что ты говоришь?! Погоди чуть-чуть, я что-нибудь придумаю…
Уговоры на Марину действовали недолго, ее слезы стали визитной карточкой наших встреч. Но всегда, подъезжая к назначенному месту встречи, я видел до боли знакомую худенькую фигурку.

Мы любим через тысячи «нельзя»,
Через границы, годы и признанья.
Ты улетишь, с собою унося
Мое «люблю» сквозь вечное прощанье...
Сегодня она почему-то опаздывает. А мне нужно сказать что-то очень важное: я признался жене, что люблю другую, и попросил развода. Супруга, к ее чести, восприняла новость хладнокровно, сказала только, что догадывалась о наличии соперницы. Все-таки хороший она человек: об алиментах ни словом не обмолвилась, зная, что я и так не оставлю дочку, о разделе имущества даже не заикнулась. Хм, кому-то повезет с женой…

Черт бы побрал автора этой песни! А вместе с ним Маринку, ее мужа и меня заодно. Нелепо получается: всего 15 минут назад я был полон радужных надежд, а теперь сижу древней развалиной и, кроме строчек из глызинских страданий про птичью разлуку, ничего в голову не идет.

Ее муж узнал о нашей связи. Где мы прокололись, кто из друзей «накапал» супругу – теперь уже неважно, да и мы не очень-то утруждали себя конспирацией. Марина не стала отпираться и, как и я, попросила о разводе. Но супруг, отбросив великосветские манеры, сложил из пальцев красноречивую дулю. Далее последовал звонок родителям, «отягощенным» полезными знакомствами, и дело в шляпе. Завтра Маринка, моя звонкая девочка-мечта, вместе с Антошкой уезжает на три месяца к морю. А по возвращении всем семейством отбывают в Европу. Как надолго? Навсегда.

- Ты не злись на моего мужа, Валер, он не плохой, просто несчастный.
«Несчастный» и впрямь оказался не последней сволочью: отпустил Маринку на 15 минут попрощаться со мной и ровнехонько через четверть часа подъехал за ней. Из машины не вышел, даже в мою сторону не взглянул.

…Господи, неужели дальше все пойдет по сценарию, который уже написан задолго до нас?

Я с этим умиранием сживаюсь.
На двух недостижимых полюсах
Расселись черный дрозд и белый аист.
Мы встретимся с тобой на небесах…