Слеза полдневного светила. Часть 2. Глава 46 - 47

Галактика Эол, планета Хелиос. Далекое прошлое. Эти последние дни на Хелиосе, полные солнца, душистых запахов сада и летающих в воздухе лепестков авруса, Тэлл провел в своем доме. По ночам к нему приходила Манфи, тихо склонялась над изголовьем и молча смотрела на него, как будто прощалась навеки…

Утром он выходил на берег реки, любовался ее плавным ровным течением, полетами бабочек и крупных золотокрылых стрекоз.
– Ты будешь меня ждать, Фейсахи? – спрашивал он лениво развалившуюся в тени черепаху.
Та блестела черными глазами, положив голову ему на ладонь. Ее сверкающий панцирь напоминал перевернутую золотую тарелку.
– Вижу, что будешь, – ласково говорил Тэлл. – Не грусти… Ты останешься не совсем одна. Манфи присмотрит за тобой. А там и я вернусь.
Черепаха приподнялась и неторопливо поползла прочь, к прохладной воде. Она не поверила ни одному слову своего хозяина. Манфи! Разве она бросит сонный туманный Сойлех из-за какой-то там черепахи? Да и Элакриэн не скоро вернется… совсем не скоро. Вряд ли Фейсахи успеет дождаться. Она с тихим плеском погрузилась в прозрачную воду и поплыла. Яркие разноцветные рыбки бросились врассыпную, прячась в голубых водорослях. У Фейсахи своя жизнь, у Элакриэна – своя, и не стоит смешивать все в кучу. Это не приносит ничего хорошего.

Черепаха нырнула, и Тэлл перестал видеть на воде золотую тарелку ее панциря. Голос Найса заставил его повернуться к дому.
– Тэлл, я за тобой! Пора…
Все немногочисленные обитатели Хелиоса собрались во Флайкилле провожать «Этлон», «Эрбор» и «Тобус». Улетали лучшие пилоты; каждый экипаж состоял из восьми астронавтов, что само по себе было необычным явлением. Никто не знал, куда и зачем отправляются корабли. Едва ли не впервые Афит скрыл от хелиосов причину происходящего.
– Таковы условия, с которыми нам пришлось согласиться, – объяснил он в прощальной речи.
С Тэллом летели семеро – Найс, Коэр, Улл, Хэйр, Маэнх, Сэнф и Арра. Четверо последних были хорошо обученными космическими воинами.
– Это необходимая предосторожность, – говорил Стаэлл Ор, принимавший активное участие в укомплектовании экипажей. Он настаивал, чтобы на «Этлоне» обязательно присутствовали военные. – Лучше предусмотреть все, чем поплатиться за собственную беспечность. Пример Драгии должен послужить уроком не только для Манфи, но и для нас всех.

Если «Эрбор» и «Тобус» летели относительно налегке, то корабль Тэлла оснастили всевозможными видами наступательного и оборонительного вооружения. Цивилизация Хелиос давно не принимала участия в военных конфликтах, отказавшись от силового решения каких-либо вопросов и выбирая путь переговоров или невмешательства. Но военная база Арфатиэкс оставалась предметом пристального внимания и заботы каждого вновь избранного правителя. Новейшие технические и научные достижения в первую очередь находили свое применение там. В связи с истощением на планете природного золота обитателей Хелиоса становилось все меньше. Потеря пяти-шести десятков жителей могла привести к полному исчезновению этой уникальной высокоразвитой культуры. Поэтому жизнь на Хелиосе ценилась превыше всего, и ее оберегали всеми доступными способами.

Безымянная Галактика до сих пор не представляла особого интереса для хелиосов и потому была не изучена. Она простиралась в таких немыслимых далях, что не имело смысла отправлять туда корабли. Если бы золото не было жизненной потребностью для Хелиоса, если бы оно не являлось столь редким веществом, если бы Алоэуль не был украден, если бы Драгия не погибла… полет в Безымянную вообще не стоял бы на повестке дня. Необоснованный риск был ни к чему и только усугубил бы и так достаточно сложную ситуацию на Хелиосе.

Афит поддержал ученого и лично проследил за подготовкой «Этлона» к полету. Он побывал в Арфатиэксе и подобрал для участия в экспедиции самых искусных бойцов. Разумеется, все они добровольно согласились подвергнуть свои жизни опасности.
– «Этлон» может не вернуться, – честно признался Афит, оставшись наедине с четырьмя добровольцами. – Риск очень велик. Любая непредвиденная задержка будет равносильна гибели, потому что запас арумия, – насыщенной золотом дыхательной смеси, – ограничен. А без него ваши тела долго не протянут.
– Мы знаем, – сказал Хэйр, который был назначен старшим группы. – И готовы разделить судьбу остальных членов экипажа.
– Ваша задача – уберечь «Этлон» и пилота. Любой ценой, – сказал Афит. – Иначе, даже если Алоэуль будет найден, как он попадет на Хелиос?
– Мы поняли, – ответил Хэйр и перечислил все, что надо переоборудовать на «Этлоне».
Приготовления были завершены в кратчайшие сроки.

На Флажин-Сиуке Тэлла предупредили, что в Безымянной уже исчезли бесследно несколько кораблей, в том числе и один экипаж флажей.
– Там что-то происходит со связью, – говорил Ягг-Су, старший наблюдатель дальнего космоса. – То ли пространственные воронки, то ли какие-то мощные поля… Нам так и не удалось выяснить. С тех пор, как пропал «Фаг» с тремя флажами на борту, мы туда никого не посылаем. У нас не так много классных специалистов, чтобы разбрасываться ими.

Наконец, все было готово к отлету. Волнения и суета улеглись, и наступило то самое «мгновенье безвременья», когда нечто закончено, а новое еще не началось. «Пауза пустоты», как говорил Стаэлл Ор. Флайкилл замер в ожидании. Ветер носил по взлетной площадке головки цветов, выпавших из рук провожающих, рвал легкие накидки женщин и длинные флаги на крыше Дворца Золотой Рыбы. Глаз Рыбы загорелся и погас, показывая, что время пришло. Корабли стартовали один за другим. «Эрбор», «Тобус»… «Этлон» выплыл за Врата Хелиоса последним.
На далекой Ацтланике прорицатель Гуадонипока молился своему Огненному Богу. Великий Теуатль обещал помощь.

Афит Эмеруэн закрыл глаза, ощущая ужасающую путоту внутри. Ну вот и все. У него больше нет соперника. Тэлл отправился в свой последний полет, и теперь между Афитом и Манфи никто не стоит. Безымянная не выпустит «Этлон» из своих холодных объятий. Понимание этого пришло к Афиту так же ясно, как если бы он увидел сию картину на экране «мажекса».
– О чем я думаю в столь решающий момент? – устыдился он. – Как я могу?
Но радость предстоящего свидания с Манфи охватила его с такой силой, что Афит испугался. Теперь он с нетерпением будет ждать наступления ночи, чтобы, погрузившись в глубокий сон, отправиться в Сойлех. Там, на тихом берегу реки в золотистом тумане, его встретит Манфи… Это будет их первое свидание после того, как Тэлл Элакриэн снял со своей руки свадебный браслет. Его гораздо больше привлекают неизведанные звездные просторы. Что ж, каждый имеет право реализовывать свои желания. Именно ради этого и существует жизнь.

По Сонным Полям Сойлеха пробежало легкое волнение. Внешний твердный мир и тут оказывал свое тревожное влияние, хотя и крайне незначительное.
– На Хелиосе что-то происходит, – лениво произнесла Манфи, проводя золотым гребнем по своим роскошным волосам. – Наверное, корабли отправились в очередной полет. Прощай, Тэлл Элакриэн… Твоя любовь к звездам оказалась сильнее, чем ко мне. Пусть тебе сопутствует удача на дальних дорогах Вселенной. Мужчины всегда куда-то стремятся, чего-то ищут. Они служат своим желаниям. Не стоит слишком серьезно воспринимать их любовные клятвы. Манфи со вздохом посмотрела на свадебный браслет, подаренный Тэллом. «Чувства так же недолговечны, как и все остальное, – подумала она. – Или Любовь – самый великий мистификатор всех времен и миров! А мы с Тэллом просто попались на ее приманку. Ее сладкое угощение пришлось нам по вкусу. Так что, в сущности, мы должны быть ей благодарны!»

Манфи стало легко. Она больше не таила обиду на Тэлла, который променял их взаимную нежность на ледяное дыхание космоса. Каждому – свое. Эта истина впервые раскрылась перед Манфи во всей полноте.
– Хетт! Принеси мне золотое ожерелье с зелеными камнями! – капризно приказала она.
Маленький драгиец, неподвижно сидевший у ее ног, вскочил и побежал исполнять повеление своей Богини.
– Когда-нибудь и тебе надоест прислуживать мне, – сказала она, надевая украшение.
– Нет! – испугался Хетт. – Никогда!
– Какой ты смешной, – улыбнулась Манфи. – Жизнь идет, а значит, что-то вокруг меняется.
– Только не моя любовь к тебе! – так искренне возразил Хетт, что она не выдержала и засмеялась.
– Ну, конечно… Твоя любовь, маленький драгиец, нерушима и вечна, как ход светил на первозданных небесах!

Он не понял, что Золотая Богиня шутит.
– Не называй меня маленьким! – серьезно сказал он. – И потом, как я могу быть драгийцем, если Драгии больше не существует?
– Верно, – согласилась Манфи. – Ты становишься умнее с каждым мгновением. Это хороший признак. Хочешь, я дам тебе один совет? Если не нравится быть маленьким, создай себе новый образ. Здесь, в Сойлехе, ты выглядишь так, как сам себя представляешь.
Хетт просиял.
– Я могу стать таким же красивым, как ты?
– В том-то и дело, что да.

Планета Земля, Памир. Община гуру Нангавана

На обратном пути в общину ветер дул им прямо в лицо. Господин «Вагров» поднял воротник. Хаким то и дело оборачивался.
– Надо остановиться, – сказал он и выключил фонарь.
«Вагров» скользнул за каменный выступ, Хаким последовал его примеру. Ветер так свистел и завывал на разные лады, что уловить еще какие-нибудь звуки было почти невозможно.
– Здесь, кроме нас, есть кто-то еще, – шепнул «Алексей Юрьевич».
– Тише…
Эта предосторожность была явно лишней.
– Можно пройти в общину другим путем? – шепотом спросил Марат.
Его глаза медленно привыкали к темноте. Он до боли всматривался в густую черноту ночи.
– И на Гору, и обратно ведет только эта тропа, – ответил Хаким.
Где-то неподалеку зашуршали по склону мелкие камешки.
– Стойте здесь… Не выходите, что бы ни случилось, – решительно сказал «Вагров» и покинул убежище.

Он прижался спиной к скале и замер, невольно затаив дыхание. Сначала ничего не происходило. Все так же дул в свои сумасшедшие трубы ветер, рвал с плеч куртку. Глаза Марата уже могли различать огромные массивы камней… Он скорее почувствовал, чем увидел, осторожно крадущуюся по тропе фигуру. «Фигура» остановилась и долго стояла, видимо прислушиваясь. В темноте было трудно определить рост и телосложение существа, но одно господин «Вагров» знал наверняка. За ними крадется не призрак, не голуб-яван и не инопланетянин, а обыкновенный человек. Бесшумный прыжок вперед положил конец неизвестности. Марат обрушился на незнакомца и повалил его на камни. Удар был точно рассчитан, чтобы не убить, а как следует оглушить преследователя. Мертвый уже ничего никому не расскажет – это Марат усвоил хорошо. Интуиция подсказывала, что незнакомец следил за ними в одиночку, но господин «Вагров» на всякий случай перестраховался. Он схватил обмякшее тело за воротник куртки и подтащил поближе к Хакиму. Здесь, за скалой, им будет удобнее осмотреть и обыскать преследователя.

Все произошло так быстро и тихо, что Хаким не успел ничего сообразить.
– Включите фонарь, – негромко сказал «Вагров». – Только так, чтобы свет не падал на тропу.
Желтый луч осветил бледное, запрокинутое лицо незнакомца.
– Яков? – удивился Хаким. – Что ему здесь нужно?
«Алексей Юрьевич» усмехнулся.
– Любопытство, мой друг, один из самых пагубных человеческих пороков! – назидательно произнес он, ловко обыскивая «потерпевшего». – Сколько людей уже пострадали на поприще подсматривания и подслушивания, а скольким еще предстоит испить эту горькую чашу до дна!

– Шутите?
– Почему бы и нет? О! Вот это да! – воскликнул «Вагров», вытаскивая из-за голенища мягкого сапога Якова кухонный нож. – Да он еще и вооружился! Никак решил нас убить? Смело, смело! Одному, ночью, в темноте… напасть на двоих мужчин… Храбрец этот ваш Яков.
– Яков - трус, – не согласился с «Вагровым» Хаким. – И слабак. Нож он прихватил для собственной защиты, уверяю вас.
– Но почему он следил за нами?
– Жадность обуяла. Или алчность… не знаю, как более правильно. Видать, не справился еще Яков со всеми грехами человеческими! Далеко ему до просветления… – Хаким тяжело вздохнул и похлопал лежащего по щекам. – Ну, давай, приходи в себя. Расскажешь, отчего у тебя бессонница вкупе с манией преследования.
– Хороший диагноз, – усмехнулся Марат.

Яков приоткрыл глаза и тут же зажмурился. Он не сразу сообразил, где он и что происходит.
– Привет, Яша, – нехорошо улыбнулся Хаким. – Не спится?
– Ч-что такое? – нервно пробормотал Яков, пытаясь приподняться.
– Лежи! – Хаким наступил ему на грудь ногой. – Так лучше будет.
– Что-о-о… вам от меня н-нужно? Я… ничего не сделал. – Он увидел в руках у «Вагрова» нож и заскулил от ужаса. – Не-е надо меня у-убивать!
– Ты следил за нами? – угрожающие спросил Хаким.
– Н-нет… Нет! Зачем? Я… просто вышел… прогуляться. А… тут смотрю, идет кто-то… Я и-испугался…
– Хватит врать! – возмутился господин «Вагров», поигрывая ножом у самого носа Якова. – А то…

– Нет! – взвизгнул «злоумышленник». – Не убивайте меня! Я… я все с-скажу. Я подумал… вы и-идете за золотом. И решил по-о… посмотреть…
Опять золото! В груди у Марата стало горячо, а по позвоночнику пробежала молния. И тут речь идет о золоте!
– Какое золото? – делая непонимающий вид, спросил он. – Что ты несешь?
– Золото! – завопил Яков. – Разве вы не знаете? Из-за этого все и началось! Мы поссорились…
– Кто? С кем?
– Ну… там, в общине. Белкин убирал, пе-е… перетряхивал кровати и нашел золото. То есть… да, золотые самородки. Два… побольше и поменьше.
– Где нашел?
– В-в… в кровати… у-у гуру Нангавана. Он их там прятал.

– Кто?
– У-учитель! А Белкин их нашел. У нас в-вышел спор… Все переругались и даже… чуть не подрались. Гуру не х-хотел признаваться, откуда золото. А мы требовали… П-потом он все-таки признался, что… золото сделал он. Что это у него открылся божественный дар…
– Ты хочешь сказать, золотые самородки сделал гуру? – удивился «Вагров».
– Нет, конечно… Ему никто и не поверил. Все стали о-обсуждать это и гадать, где Учитель мог найти золото. Он обманул нас! Духовный наставник, называется. Все проповедует отказ от мирского, а сам… золото где-то нашел и с-спрятал… Небось, не поделился с ближними-то! Такие они все… святоши… Им бы урвать для себя побольше да пожирнее, а простым людям – шиш!

«Вагров» поднял глаза на Хакима. Тот кивнул.
– Приблизительно так все и было.
– Почему же вы мне не рассказали? – возмутился Марат.
– Я собирался, на обратном пути. Не успел.
– Т-а-ак… – «Вагров» уселся на камень и потер затылок. – Час от часу не легче. А ваши товарищи по общине – настоящие партизаны. Ни один не признался. Болтали про что угодно, а главного так и не сказали. И гуру тоже хорош! Золотоискатель…
Хаким повел головой в сторону Якова.
– Может, его связать?
– Куда он денется? – отмахнулся Марат. – Лучше расскажите, что это за история с золотом?
Хаким улыбнулся и развел руками.
– История удивительная. Гуру Нангаван утверждает, что у него в результате просветления появился божественный дар – создавать золото. Из ничего. В буквальном смысле слова из воздуха.
– Вы шутите?!
– Вовсе нет. Посудите сами, откуда у него самородки? Оба лежали под матрацем, на котором он спал.

– То есть, если бы Белкин, благодаря своему усердию не принялся перетряхивать постели, это так и осталось бы тайной Учителя?
– Не знаю. Наверное, Нангаван не был до конца уверен в этой своей новой способности, вот и молчал. А потом, согласитесь, золото – вещь далеко не безобидная, даже в некотором роде опасная.
– Вы полагаете, Чичагов действительно умеет получать из воздуха золотые самородки?
Хаким пожал плечами.
– Но откуда-то они взялись?
– Представьте, что Нангаван их нашел.
– Где? Здесь раньше жили таджики, не один десяток лет. Если бы в горах находили золото, как вы думаете, бросили бы жители кишлак?
Господин «Вагров» задумался. Такое предположение показалось ему малоправдоподобным. Золото влекло бы сюда искателей легкой наживы, а не наоборот.

– Хорошо, – согласился он. – Допустим, ваш гуру создал самородки. Сможет он повторить это?
– Зачем? Такие способности не стоит афишировать. Вы не находите? Он правильно делал, что помалкивал. Как только Белкин нашел золото, в нашей общине началась самая настоящая революция! Все переругались и едва не перегрызли друг другу горло. По-вашему это нормально? Атмосфера накалилась до предела. Вот Яков! Думаете, он поперся бы за нами в такую ненастную ночь, если бы не золото? Еще и нож прихватил. Желтый металл – сущий дьявол! Он делает с людскими душами все, что хочет.
«Алексей Юрьевич» долго и внимательно смотрел на Хакима.
– Вы или разыгрываете меня, или…
– Предоставляю вам возможность самому разобраться в этой головоломке, – усмехнулся Хаким. – Задействуйте все свои резервы. Думаю, у вас получится.
– Вы покажете мне самородки? – спросил «Вагров».
– Конечно. Куда же теперь деваться? Потрогаете, попробуете на зуб… А как же?
– Издеваетесь.

Хаким оставил эту реплику без ответа.
– Вставай, Яков, – сказал он поникшему «преследователю». – Замерзнешь. Нам пора возвращаться.
«Вагров» схватил дрожащего от холода и пережитых волнений Якова в охапку и одним движением поставил на ноги.
– Пойдешь впереди. И не вздумай баловаться! – строго предупредил он. – Давай шагай.
Они отправились в обратный путь, спотыкаясь и задыхаясь от ветра.
– Собачья погода, – ворчал Хаким.
Марату казалось, будто кто-то провожает их настороженными взглядами. Или это горы сурово взирали на незваных гостей. Темное, полное снега и влаги небо лежало на высокой груди Памира. Приближался холодный рассвет…

* * *

Галактика Безымянная. Далекое прошлое

Команда «Этлона» выходила из сна в камерах пассивного присутствия. Это оказалось самым неприятным – полуявь-полусон, какая-то болтанка между небытием и реальностью. Наконец все пришли в приемлемое состояние. Тэлл Элакриэн – командир корабля – пригласил экипаж в Круглый Отсек. Так называлось помещение, где обсуждались дальнейшие действия. Каждый имел право голоса, но окончательное решение принимал Тэлл. Его слово – закон. Коэр включил бортовой «мажекс», и перед присутствующими простерлась таинственная Безымянная Галактика. Вернее, тот ее сектор, к которому направлялся «Этлон». Все замерли…
– И ничего особенного, – пошутил Хэйр, чтобы подбодрить своих ребят. – Звезды как звезды.
– Космос, он везде космос, как говорит наш мудрый Стаэлл Ор! – улыбнулся Элакриэн.
Он повернулся к Уллу, который на борту выполнял роль эксперта по макромиру. Тот уставился на свои приборы и молча следил за показаниями.

– Эта Галактика обладает большой плотностью, – наконец сказал Улл. – Хотя природа сего явления лично мне не понятна. Нам придется чуть снизить скорость.
– Хорошо.
От кабины управления Круглый Отсек отделяла прозрачная перегородка, которая бесшумно раздвинулась, пропуская Тэлла, Найса и Коэра к приборным панелям. Таким образом весь экипаж оказался как бы в одном помещении, условно разделенном на две части. Тэлл обратился к главному бортовому компьютеру и выяснил, что «Этлон» несколько отклонился от курса.
– Найс, давай посмотрим еще раз ориентировку флажей, – сказал он своему помощнику. – Не нравится мне все это.
Найс пощелкал кнопками «мажекса», и пространственная картина Безымянной сменилась голографической звездной картой, полученной Тэллом и Ором на Флажин-Сиуке.
– Нам нужно вот сюда, – показал Найс на большое скопление звезд, прочерченное вытянутой туманностью.
«Этлон» стремительно приближался к цели.

– Коэр, свяжись с центром космических полетов во Флайкилле, – приказал Элакриэн. – Сообщи, где мы находимся.
Откуда ни возьмись, появилась тревога, которая нарастала по мере того, как «Этлон» углублялся в просторы незнакомой Галактики.
– Мы отклоняемся от курса, – доложил Найс. – И снизить скорость не удается. Такое впечатление, что нас притягивает «магнитная воронка».
«Магнитными воронками» пилоты Хелиоса называли участки пространства, обладающие сильным притяжением непонятного происхождения. Обычно такие места были хорошо известны и обозначены на звездных картах. Однако Безымянная Галактика оставалась не только для хелиосов, но и для других цивилизаций, занимающихся освоением дальнего космоса, белым пятном. Хэйр, Маэнх, Арра и Сэнф молча следили за развитием событий. Уловив тревожные нотки в голосе Найса, командир космовоинов поднялся со своего места.
– Пойду займусь лучевыми пушками, – ни к кому конкретно не обращаясь, сказал он. – Заодно проверю внешние поля защиты.
Хэйр вышел из Круглого Отсека и вызвал «хрустальный» лифт. Вся конструкция огромного корабля, считавшаяся такой надежной, вдруг показалась ему хрупкой и излишне перегруженной элементами, обеспечивающими комфорт пребывания в космосе. Лучше было сделать уклон в сторону повышенной выживаемости космического судна в любых условиях.
– Впрочем, это только моя точка зрения, – пробормотал Хэйр, спускаясь в технический коридор, опоясывающий нижние отсеки «Этлона».

Тем временем Коэр безуспешно пытался связаться с Флайкиллом.
– Мы продолжаем отклоняться от курса, – сказал он Тэллу, как будто тот сам не видел. – И связи нет.
– Ягг-Су предупреждал, что такое возможно, – отозвался Элакриэн. – «Кассиоресы» тоже не работают?
– Обычные бортовые – нет. Можно использовать аварийный.
– Рано, – подумав, возразил Тэлл. – Мы пока что целы и невредимы. А если использовать потенциал аварийного «кассиореса», то в следующий раз нам удастся связаться с Хелиосом очень не скоро.
«Этлон» сильно отклонился от курса, и замедлить его стремительное скольжение в черноту Безымянной не удавалось. Тэлл не сводил глаз с таймера, отсчитывающего время. Было ощущение, что все остановилось.
Вернулся Хэйр и молча занял свое место рядом с Маэнхом.
– Ну как, все в порядке? – спросил Тэлл.
– Вроде бы… – неопределенно ответил командир космовоинов. – Мне показалось, внешняя обшивка сильно вибрирует. Если бы не защитное поле, «Этлон» остался бы без «кожи». Ну, а мы, соответственно…
– Обшивка выдержит, – перебил его Улл. – Должна выдержать. Правда, она не рассчитана на такую плотность пространства… но все же я надеюсь.
– Что бы мы делали без надежды? – усмехнулся Маэнх. – Надежда – невеста воина!

– Скорость падает, – радостно воскликнул Найс.
Элакриэн оторвал взгляд от таймера.
– Попробую выровнять курс.
Он разговаривал с «Этлоном», как будто корабль мог понимать его. Все притихли.
– Курс выравнивается, – сообщил Тэлл. – Медленее, чем хотелось бы, но и это славно. Перед нами прямо по курсу большая планетная система. Заглянем?
Он включил «мажекс» просмотра объектов и установил увеличение.
– Связи с Хелиосом нет, – доложил Коэр. – Я оставлю автоматическое соединение. Если что…
– Ладно.
Все так обрадовались неожиданному благоприятному изменению ситуации, что не обратили на слова Коэра особого внимания.

На экран «мажекса» выплыла темно-бурая поверхность огромной планеты, покрытая сухими неглубокими кратерами. Кое-где громоздились остроконечные горы, прорезанные черными тенями.
– Не похоже, чтобы она была обитаема, – сказал Улл. – Сейчас просканируем, тогда скажу точнее.
Он склонился над своими приборами.
– Надо придумать имя этой красавице, – предложил Найс. – Как-никак, мы – первооткрыватели!
Хэйр привстал, чтобы лучше видеть.
– Я бы назвал ее Сумрачная, – сказал он. – Уж очень неприветливо выглядит.
– Сумрачная так Сумрачная, – согласился Тэлл. – Есть смысл облететь ее вокруг?
Он пристально всматривался в изображение, услужливо предоставленное «мажексом». Один объект на поверхности планеты показался ему странно не похожим на все остальное.
– Что это? – спросил Найс, указывая на тот же объект. – Давай увеличим.

На объект падала резкая тень от горной гряды, но все равно можно было узнать в его очертаниях допотопный космический корабль в виде огромной плоской тарелки, полузасыпанный рыжей пылью.
– Ну и монстр, – удивился Найс. – Когда это такие делали?
– Неизвестно, какого уровня развития достигли здешние цивилизации, – вмешался Хэйр. – Судя по кораблю, довольно невысокого.
Элакриэн понял, что тарелка лежит на Сумрачной давным-давно. Экипаж либо бросил ее, либо погиб. И это явно не ацтланы. Инка Уайкопака удрал с Ацтланики на корабле типа «Космический Змей», построенном в Тиутоакане по проекту хелиосов.
– Э, да тут еще один! – воскликнул Найс, щелкая кнопками «мажекса». – Смотрите!
По другую сторону гор, повалившись на бок, лежал длинный закругленно-замкнутый цилиндр, почти не тронутый пылью.

– Да это же «Фаг», пропавший корабль флажей, – догадался Элакриэн. – Как он тут очутился? Коэр, ты можешь связаться с ними?
Коэр с сожалением сделал отрицательный жест.
– Связь не работает.
– А «кассиоресы»?
– У флажей на борту таких нет, насколько мне известно. Можно было бы попробовать пробиться к их бортовому компьютеру, но… наш сам будто взбесился. Не желает осуществлять связь ни в каком виде, хоть тресни!
– Ты думаешь, флажи еще живы? – с сомнением спросил Найс.
– Мы должны проверить. Кроме нас, им тут не на кого рассчитывать.
– Почему связь не работает? – возмутился Тэлл. – В остальном, кажется, все наладилось.
Действительно, все системы «Этлона» заработали в прежнем режиме, как будто и не было всплеска неповиновения. Корабль слушался и чутко реагировал на управление.

– Могу доложить обстановку, – сказал Улл. – Атмосфера на этой планете сильно разреженная, кислотная, для дыхания абсолютно непригодная. Я имею в виду, не только для нас, но и для других более-менее сложных организмов. Растительности нет, воды тоже. Температура низкая. Больше подробностей можно будет установить после детальных исследований. Только зачем их проводить?
– Вот и я думаю, зачем? – согласился Тэлл. – Ацтланов тут нет и, по всей видимости, не было. Что им тут делать? Единственное, чем стоит поинтересоваться, живы ли флажи. Если да, оказать им посильную помощь. Если нет… отправляться дальше. Мы не можем задерживаться без важных причин.
– Будем садиться на Сумрачную? – спросил Найс.
Космовоины не принимали участия в разговоре. Это не входило в их компетенцию. Но когда речь зашла о посадке на незнакомую планету, они заволновались.
– Я против! – решительно заявил Хэйр. – Моя задача – обеспечивать безопасность. Посадка на незнакомую планету должна быть оправдана. Корабля ацтланов здесь нет.
– А флажи?
Командир космовоинов стоял на своем.
– Это меня и настораживает, – сказал он. – Как «Фаг» оказался на Сумрачной? Потерпел бедствие? А тарелка? Что случилось с кораблями и их экипажами? Мне это не нравится.
– Мне тоже, – вздохнул Элакриэн. – Тем более надо выяснить, в чем дело. И помочь флажам, если они еще живы.

Планета Земля, Памир. Строительство туннеля

Батыркулов с утра чувствовал себя, хуже некуда. Разболелся желудок: давала о себе знать старая язва.
– Я буду только чай, – раздраженно сказал он черноглазой таджичке, которая принесла ему завтрак.
Та забросила длинные косы за спину, вздохнула.
– Может быть, попозже?
– Нет, я сказал! – рявкнул Батыркулов.
Через минуту ему стало стыдно. Он даже захотел извиниться за резкость, но девушка уже ушла. В желудке вспыхнул очаг боли, как будто что-то жгло изнутри каленым железом. Хушкадам Одилович вспомнил, что оставил свои таблетки в Душанбе и заскрипел зубами от досады.

– К вам можно? – просунул голову в дверь инженер Изотов.
– Заходи, – ответил Батыркулов, преодолевая дурноту.
На лбу выступила испарина. Он достал из кармана носовой платок и промокнул лицо.
– Неважно выглядите, Хушкадам Одилович, – сказал Изотов, усаживаясь на длинную скамью.
– Сам знаю, – буркнул председатель комиссии. – У тебя ко мне дело?
Изотов кивнул.
– Тогда говори. Чего мнешься?
– Я вижу, вы не в духе…
– А ты не обращай внимания! – еще больше разозлился Батыркулов. – В духе, не в духе! Я не жених, а ты не красна девица. Мы с тобой и без любви поговорить можем.
– Ладно, я в другой раз зайду, – пробормотал Изотов, поднимаясь.
– Сядь! Ну язва у меня разгулялась! Так скрутила, что сил нет терпеть… Аж в глазах темно. Настроение тоже… соответствующее.
– Может, я за врачом сбегаю?
Батыркулов от боли забыл, что у него в комиссии есть врач, да и Костя Баринов мог бы помочь в крайнем случае. Уж медикаментов у него в медпункте достаточно. Хоть бы укол обезболивающий сделал, сразу бы полегчало.

– Говори, что у тебя за дело, – уже спокойнее произнес Хушкадам Одилович. – Врачи потом.
– Я про нишу, что в горе обнаружилась. Надо бы ее исследовать. Правда, там завал образовался. Взрыв произвел двоякое действие: с одной стороны, открыл нишу, с другой… там породы насыпалось немерено.
– Породу разобрать можно, – сказал Батыркулов, прислушиваясь к боли в желудке. – Чем вам и следует заниматься. Завал в туннеле положено было ликвидировать в течение трех дней. А уже сколько прошло?
– Проходчики отказываются разбирать завал в районе ниши. Боятся.
– Заставьте солдат!
– Военные делают, что приказано, но… вяло. Скрыто саботируют ведение работ по очистке туннеля.
Батыркулов развел руками.
– А что ты от меня хочешь, братец? Мои эксперты что могли, сделали. Пробы грунта и воздуха брали, радиоактивность замеряли… Все почти в норме для данной местности. Самому мне туда идти породу разгребать?
– Как же быть?
– Не знаю!

Хушкадам Одилович отвернулся и посмотрел в окошко. Было пасмурно, моросил мелкий противный дождь. Строители стояли группами по два-три человека, курили, что-то лениво обсуждали. Они явно не спешили в туннель.
– На что тебе сдалась эта ниша? – с досадой спросил он Изотова.
– Так ведь… наверное, в ней вся загвоздка. В этом месте творится что-то странное. Вот и…
– Ладно, подумаем, – морщась от очередного приступа боли, сказал Батыркулов. – Сходи, братец, за Костей. Пусть укол мне сделает. Вели, чтобы он все необходимое с собой взял.
Председатель комиссии так побледнел, что Изотов вскочил и опрометью кинулся в медпункт за Костей Бариновым. По дороге он едва не сбил с ног Алексея Юрьевича Вагрова, который шел ему навстречу с двумя мужчинами. В одном инженер узнал Женю Голдина, а второй был ему не знаком.
– Куда это вы так торопитесь, любезнейший? – со скрытым ехидством поинтересовался господин Вагров.
– За врачом, – на ходу ответил Изотов. – Хушкадаму Одиловичу плохо!
Мужчины проводили его настороженными взглядами и направились к вагончику Вагрова.

– Я к ребятам, – сказал Женя Голдин, прощаясь. – Расспрошу, какие у них планы. Может быть, Илья тоже решил возвращаться в Москву. А когда нам можно будет уехать?
«Вагров» обвел окрестности задумчивым взглядом.
– Думаю, что скоро, – ответил он. – Совсем скоро.
– Да? – обрадовался Голдин, и его мальчишеское лицо озарила улыбка. – Тогда я побежал!
Хаким, а это он был вторым мужчиной, который пришел с «Вагровым» из общины, удивленно хмыкнул.
– Чего это он скачет, как горный козел?
– Молодой еще… глупый, – ответил «Вагров». – И счастливый в своем неведении.
– А мы с вами – умудренные жизнью аксакалы, – пошутил Хаким.
– Что-то вроде этого, – без улыбки сказал Марат. Он открыл дверь вагончика, пропуская Хакима внутрь. – Сначала отдохнем, а потом нам предстоит долгий, очень долгий разговор.

Они не стали пить чай, а сразу легли. Все тело гудело от усталости, особенно ноги. Ступни жгло огнем. Хаким, несмотря на это, быстро уснул, а Марат все вспоминал… как они ночью возвращались в общину, как привели Якова, как закрылись в комнате Нангавана и попытались вызвать его на откровенность… Гуру казался безумным. Его глаза ничего не выражали, кроме жажды поскорее избавиться от назойливых расспросов, ставящих его в тупик.
– Степан Макарович, расскажите мне все о золоте, – попросил Марат.
– О каком еще золоте?
Нангаван надеялся, что ему удастся избежать запретной темы.
– О том золоте, которое обнаружилось у вас под матрацем. Два самородка – побольше и поменьше. Припоминаете?
– Почему я должен отвечать на ваши вопросы? – вскинулся гуру. – Какое вы имеете право вмешиваться в нашу жизнь отшельников? Мы уединились здесь, в горах, для медитации…
– Да-да, я знаю, – перебил его господин «Вагров». – И про уединенную жизнь, и про медитации. Меня интересует золото. Вы понимаете?
– Какое золото? Что вы себе позволяете, молодой человек?

Хаким шумно встал, вышел и через пару минут вернулся с темной тряпицей, в которую были завернуты самородки.
– Вот о чем идет речь, – сказал он и положил самородки на стол. – Где вы их взяли, господин Чичагов?
Нангаван уставился на золото, как будто впервые его увидел.
– Как ты смеешь? П-предатель! – закричал он на Хакима. – Ты променял духовное братство на… на суету мирскую, на… подлость! Ты не посчитался с нашим мнением. Ты… не знаешь, на что замахнулся, нечестивец! Берегись же, отступник! Священная Гора не простит измены, она отомстит… Страшно отомстит! Нангаван вскочил было, но силы оставили его, и он рухнул обратно на скамью.
– Не надо так нервничать, господин Чичагов, – спокойно сказал Марат, разглядывая самородки. – Это может повредить вашему здоровью. Лучше признайтесь, откуда у вас золото?
– Какое ваше дело, в конце концов? – устало выдохнул Нангаван и закрыл глаза. – Я его не украл. Это… дар Божий. А что вам известно о Господе и дарах его? Отступники… Для вас не осталось ничего святого!

– Вопрос стоит очень серьезно, – строго сказал Марат. – Из-за золота уже пострадали два человека. Один находится в больнице, а другой… убит. Так что в ваших же интересах рассказать мне все, господин Чичагов.
– Вы мне угрожаете?
– Боже упаси…
– Не упоминайте имя Господа всуе! – завопил Нангаван, подскакивая от возмущения. – Что за ложь вы придумали? Кто это пострадал? Все члены общины живы и здоровы. Не думайте, что вам удастся сбить меня с толку. Знаю я эти ваши штучки!
– Господин Вагров не имеет в виду членов общины, – вмешался Хаким.
Нангаван оторопел. Он словно наткнулся на невидимую преграду, которая вмиг отсекла его от привычного, обжитого мира, где он чувствовал себя если не хозяином, то, во всяком случае, своим человеком.
– Как… не членов… – пробормотал он одеревеневшими губами. – Р-разве… разве…
Он хотел спросить: «Разве кто-то еще овладел тайной создания золота?» – и не смог. Язык и горло не слушались его, а тело охватила противная мелкая дрожь. Вся сила его мечты о собственной исключительности, избранности и божественной уникальности рушилась под взглядами этих двух отвратительно уверенных в себе, наглых мужчин. Они… вторглись в его святая святых и украли его чудесный дар, его сокровенное знание…

– Где вы взяли золото, Степан Макарович?
Нангаван слышал и видел теперь как будто бы сквозь туман. Однако же нужно что-то отвечать, продолжать сохранять вид мудрого и достойного человека, которому открылись истинные высоты духа.
– На Священной Горе! – высокопарно заявил он.
– Это там, где вы, простите… общаетесь с инопланетным разумом? – спросил «Вагров».
– Да как вы смеете?! – задохнулся от возмущения гуру. – Вы… хотите сумасшедшим меня сделать? Не выйдет! Просчитались, господа!
Он захохотал, закатывая глаза, бледный от возбуждения.
– Я не какой-нибудь рехнувшийся маньяк, полоумный идиот! – выкрикивал Нангаван в промежутках между приступами безумного смеха. – Я… Вот оно, золото! Его можно не только увидеть, но и пощупать. Смотрите! Трогайте! У вас не получится превратить меня в мелкого, жалкого шарлатана, примитивного лжеца! Золото перед вами! Вот оно… вот…
Он схватил в руки самородки, пожирая их глазами и словно убеждая себя самого в том, что они существуют, что они – не плод его больной фантазии.

Марат застонал, вспоминая эту тошнотворную сцену.
– Что случилось? – спросил Хаким.
– Вы уже не спите?
– Нет.
– А я так и не сомкнул глаз. Вспоминал разговор с Нангаваном. Ужасные вещи иногда происходят с людьми.
– Отдохните, – сказал Хаким. – У нас еще есть время.
– Я должен подумать…
Марат почти сложил разрозненные факты в более-менее стройную картину. Ему не хватало нескольких деталей.

Продолжение следует...

Автор: Наталья Солнцева

Официальный сайт Натальи Солнцевой
О тайнах говорить никогда не скучно. Тем более писать книги.
Наталья Солнцева - самый таинственный автор 21 века. Тонкая смесь детектива, мистики, загадок истории и любовной лирики...