«Опустела без тебя земля»

«Что ты слушаешь!» - возмущается мой отец каждый раз, когда я включаю музыку, даже если звучит «ретро». «Одни кривляки размалеванные да безголосые остались, а настоящей певицы, душевной, родной, больше нет...» Я знаю, это он по Майе Кристалинской скучает...

Девочка из хорошей семьи

В конце 20-х годов у Владимира Кристалинского - известного в Москве сочинителя головоломок - и его жены родилась дочка Майя. Увы, прожила она всего два года. Безутешные родители долго не решались еще раз завести ребенка. Когда 24 февраля 1932 года на свет снова появилась девочка, назвали ее Майя. Кристалинские не могли надышаться на свое чадо. Майечка благополучно миновала злосчастный двухлетний рубеж. В школе ей одинаково хорошо давались и литература, и математика, и русский, и немецкий язык. Но больше всего она любила пение, и родители отдали ее в гремевший на всю столицу хор Центрального Дворца детей железнодорожников, которым руководил знаменитый композитор Исаак Дунаевский.

Однако там ее певческий дар не раскрылся, наоборот, потерялся в большом коллективе, растворился среди звонких пионерских голосов. Майя стеснялась выступать сольно, да и не было в репертуаре официозного хора песен, которые соответствовали бы ее душевному складу. Разве что «Синий платочек», «Друзья-однополчане» и другие лирические баллады Клавдии Шульженко, но и их она пела лишь на семейных праздниках. Мечта о всенародной славе не преследовала юную Кристалинскую, богемная жизнь певицы не привлекала ее.

Эта послушная девочка из интеллигентной семьи пошла учиться туда, куда сказали родители - в МАИ (Московский Авиационный институт), чтобы получить приличную профессию инженера-экономиста. И там она записалась в хор, но снова никто не придал особого значения ее таланту. Кроме подружки Гали Каревой, которая позвала вместе бросить и хор, и институт, чтобы всерьез заняться певческой карьерой. Майя не рискнула. Вскоре Галина стала примой Александринского оперного театра, а Кристалинская отправилась по распределению в далекий Новосибирск, а после стала работать в конструкторском бюро в родной Москве. Пела в самодеятельности, на большее не решалась...

На утро она проснулась знаменитой

Это ставшее избитым выражение как нельзя более точно отражает жизнь Майи Кристалинской после выступления на VI Всемирном фестивале молодежи и студентов, который проходил в конце июля - начале августа 1957 года в Москве. Молодые дарования слетелись со всех концов света, но только о ней, о «самородке из КБ», говорили на каждом углу. Правда, в прессе эстрадный оркестр, который ей аккомпанировал, иначе как «музыкальные стиляги» не величали, а в те годы не было ругательства страшнее. Зато ее, наконец, заметили и оценили.

Майю останавливали прямо на улицах с просьбой спеть «что-нибудь душевное», приглашали выступить «у нас, на производстве» или «после занятий, в университете, ребята очень просят!» После одного из таких концертов к ней подошел молодой человек, высокий, худой, смуглый и, как выяснилось в разговоре, с потрясающим чувством юмора. Подошел, потому что приятели заявили, что при всей его уверенности в себе с восходящей звездой советской эстрады ему познакомиться «слабо».

Он же с места в карьер женился на Кристалинской. Это был Аркадий Арканов, тогда молодой участковый врач. Он еще только мечтал о славе писателя-сатирика, а его новоиспеченной супруге уже рукоплескали залы. Сразу же после регистрации молодые расстались: певицу пригласили на Кавказ. Она пожертвовала ради этих первых в жизни гастролей не только личной жизнью, ей пришлось взять в КБ сразу два отпуска: очередной и «за свой счет». Впрочем, Майю ждал такой ошеломляющий успех, что возвращаться за чертежную доску ей уже не захотелось. Кристалинская уволилась и занялась пением профессионально, а вскоре последовал и развод с Аркановым. Впрочем, отношения бывшие супруги сохранили ровные и теплые, зла друг на друга не держали: ошибка молодости, что уж тут поделаешь...

Зато теперь Майя ясно осознала: она на правильном пути. И хотя коллеги часто упрекали ее в дилетантстве, зрители любили ее такой, какая она есть. В скромном костюмчике вместо вечернего туалета, почти без макияжа, как будто весь день провела в конторе по соседству, а вечером тихим, теплым, кристально чистым голосом поющая лирические песни о любви для таких же простых советских инженеров, как она сама.

Прославленные на весь мир джаз-оркестры Олега Лундстрема и Эдди Рознера приглашали Кристалинскую к себе, одна за другой выходили пластинки с записями певицы: «В нашем городе дождь», «Спасибо, аист», «Ах, Арбат», «Тишина», «Я тебя подожду», «А снег идет». Песенка «Мы с тобой два берега» мгновенно разошлась тиражом в семь миллионов экземпляров, и это несмотря на то, что ее крутили по радио каждый день. В 1966 году телезрители назвали Майю лучшей певицей года. Певица превратилась, как сейчас выражаются, в «икону стиля». Девушки одевались «под Кристалинскую»: надевали строгие костюмы, лишь разноцветными платочками на шее подчеркивая свою женственность. Поклонницы и не подозревали, что сама Майя скрывает под этим кокетливым аксессуаром смертельную опухоль...

«Как мне несколько часов прожить?»

В середине 60-х после очередных гастролей Кристалинская почувствовала недомогание. «Простудилась, - решила она. - Ничего страшного, дело-то житейское». И продолжала выступать. А вскоре заметила на шее выступающие узелки. Диагноз мог сломить навсегда: злокачественная опухоль лимфатических желез. Начался тяжелейший период бесконечных анализов, приема лекарств, сеансов облучения, химиотерапии. Однако петь Кристалинская не перестала, только косыночка на шее появилась да грусть в глазах...

Кстати, о грусти. После песни «В нашем городе дождь», спетой Кристалинской на «Голубом огоньке», руководство телевидения обвинило певицу в пропаганде пессимизма! Мол, в нашей жизнерадостной стране почти построенного коммунизма подобным упадническим чувствам не место. Пронзительно нежную песню «Нежность», без которой сейчас просто невозможно представить себе знаменитый фильм «Три тополя на Плющихе», партийные боссы тоже хотели запретить: «О ком вы поете? О каком-то никому не известном французском летчике? О Чкалове лучше бы спели!» Народную любимицу все реже выпускали в эфир, все чаще она попадала с обострением на больничную койку...

Удары судьбы легче переносить, если вас поддерживает любящий человек, а Майя долгое время была абсолютно одинока. Конечно, в нее влюблялись, но, как правило, видели в ней «звезду», а не просто женщину, которой так нужны защита и забота. Газеты тех лет не обошли стороной бурный роман певицы с известным красавцем-журналистом. Но, увы, закончилась их «лавстори», не успев начаться: этот дебошир и скандалист скорее портил Кристалинской нервы, нежели помогал жить. Немудрено, что она почти утратила надежду на создание семьи, тем более что врачи строго-настрого запретили ей заводить детей. Жила в постоянном страхе, что умрет, так и узнав настоящей любви, о которой столько спела...

«Мы с тобой два берега»

Его звали Эдуард Барклай. Хотя фамилия прославленного полководца досталась ему от отчима, Кристалинскую он попытался взять штурмом: не пропускал ни одного концерта, заваливал букетами ее любимых красных роз, появлялся, словно из воздуха, где бы она ни находилась, и провожал домой. Она честно попыталась остановить его: зачем самому успешному в столице архитектору и дизайнеру, здоровому красивому мужчине больная жена, которая даже ребенка не сможет ему родить? В ответ он заявил, что ему как профессионалу кажется, что ей пора снять этот пресловутый платочек, это ярмо на ее прелестной шейке, и подарил ошеломленной Майе платье с высоким воротом.

Скоро она уже шагу не могла без него ступить. Барклай выбирал для нее фасоны и расцветки концертных платьев, нашел лучших специалистов-гематологов, следил, чтобы она вовремя принимала лекарства, готовил обеды и кормил любимую буквально с ложечки: худеть при ее диагнозе было нельзя. Какая женщина отказалась бы пойти с таким мужчиной в ЗАГС? Крепость по имени «Кристалинская» пала и превратилась в замужнюю даму.

Счастливый брак продлил Майе Владимировне жизнь на годы. При том, что у мужа тоже обнаружили серьезное заболевание - сахарный диабет, их дом ничуть не напоминал госпиталь. Барклай умел не только любить, но и дружить. Вечеринки, которые он устраивал по поводу и без такового, с музыкальными номерами, танцами и розыгрышами славились на всю Москву. И конечно, в центре внимания всегда была Майя. Песни в ее исполнении всегда особенно хорошо звучали в узком кругу. Когда же петь ей стало уже не по силам, муж придумал для нее новое занятие по душе: перевод на русский язык книги Марлен Дитрих «Размышления».

В июне 1984 года супруги собрались на море, вечером устроили «отвальный» пир для друзей. А под утро Барклай скоропостижно скончался. Последующий год трудно назвать для Кристалинской жизнью. Она медленно умирала, наотрез отказавшись от лечения. Болезнь прогрессировала, голос пропал. Когда становилось совсем невыносимо, звонила друзьям и плакала. В начале 1985 года ее уговорили лечь в клинику. Но облучение только ухудшило ее состояние. 19 июня Майя Владимировна Кристалинская умерла - ровно через год после похорон мужа. На мраморной стелле, установленной на ее могиле, написано: «Ты не ушла, ты просто вышла, вернешься - и опять споешь».