Когда вещизм захлестывает...

Когда приходит суббота – день основательной уборки в квартире, я, перекладывая вещи с место на место, постепенно впадаю в состояние паники. Меня неотступно преследует одна мысль: неужели мне нужны все эти вещи?..

Во всём виноват маркетинг
Маркетинг – наука хорошая, но исключительно для самих маркетологов и компаний, которые их нанимают. Ведь именно маркетинговые стратегии помогают производителям товаров и продавцам ежедневно реализовывать горы никому не нужной продукции.

Чудо-прибор из телерекламы
- Я сейчас ясно помню, что мысль купить сэндвичницу известной фирмы-производителя посетила меня после просмотра телевизионного ролика, в котором показали, как удобно с этой сэндвичницей за считанные минуты накормить всю семью, - рассказывает Алла. - Я подумала: действительно удобно. Поэтому тут же позвонила и заказала.

Прошло два года…
Конечно, смотря ТВ-рекламу, я совершенно не думала, что мне-то, собственно, некого кормить сэндвичами. Никакой семьи у меня нет. А сама я утром предпочитаю что-то более полезное: йогурт или кусочек сыра с чашкой кофе. В итоге я подсчитала, что за полтора года, пока устройство находилось у меня дома, я использовала его два раза.

Первый – когда после воскресного пикника мы все решили пойти ко мне. Несмотря на съеденные шашлыки, все почему-то были голодны и, зайдя в магазин, мы купили тостового хлеба, колбасы и сыра. А добравшись до моего дома, сделали сэндвичи.

Второй раз я воспользовалась чудо-прибором, когда меня навестила подруга с крестником Максимом. Увидев сэндвичницу у меня на кухне, крестник спросил:
- Тётя Алла, что это?
- Это сэндвичница, Максимка, - ответила я.
- Тётя Алла! Хочу сэндвичей! – закричал крестник.
Выкрикнуто – сделано! Я поджарила два сэндвича, но второй Максимка даже не доел – побежал смотреть в зал «что еще у меня есть интересного».

Через полтора года я решила взять сэндвичницу на работу. Подумала, авось голодные девчонки обрадуются. Тем более, что в то время как раз закрылось на ремонт кафе на 1-м этаже под нашим офисом, где мы всё время обедали.

И действительно, вначале девчонки очень обрадовались. В обед побежали в соседний магазин. Купили всё тот же набор продуктов: тостовый хлеб, колбасу и сыр. И в этот день (а также всю следующую неделю) были безмерно счастливы. Они поочерёдно выкрикивали две фразы: «Ну, ты, Алка, и молодец – не оставила нас голодать!» и «Надо себе домой такую купить».

Но… Всякий дурман со временем проходит. Примерно через неделю мои коллеги, подсчитав количество ежедневно съедаемых килокалорий (благо, все экономисты – считать умеют), заговорили о том, что такое питание небезопасно для их фигуры (а у нас в кабинете, надо отметить, все худеют), и снова перешли на творожки, сырки и йогурты. А сэндвичница полгода пылилась в офисном шкафу, пока я не увезла её домой…

Одежда
Каждый сезон страницы модных журналов кричат об обновлении гардероба. И мы, казалось бы, рассуждая вполне резонно, приходим к выводу, что действительно пора что-нибудь купить. Мы критически анализируем и подсчитываем количество своих кофточек, блузочек, юбочек и брючек и решаем, чего не хватает. Потом идём по магазинам и, подхватив в толпе шопинговую лихорадку, покупаем что-нибудь совершенно для нас нетипичное, не в нашем стиле, не нашего цвета. Просто так. Под воздействием эмоций…

- Вообще-то у меня спортивный стиль, - говорит Настя. – Я ношу джинсы, свитера, брюки и туники. К счастью, в рекламном агентстве, где я работаю, нет дресс-кода, а то бы пришлось уволиться… Несмотря на выработанный годами стиль, меня, как человека творческого, иногда захватывают эмоции. Проходя мимо витрины модного магазина или листая журнал о жизни звёзд, мне иногда так хочется измениться. Хочется надеть каблуки-шпильки, облегающее платье, нитку жемчуга на шею… Хочется накраситься «по полной» (обычно из декоративной косметики я использую только губную помаду) и вышагивать по Арбату. Мне вдруг до глубины души хочется бросить всё, чем я живу сейчас, и прожить совершенно другую жизнь, в звёздном, модном окружении…

В таком состоянии я за себя не ручаюсь. Особенно если по пути домой зайду в какой-нибудь магазин модной одежды. «Сдуру» могу действительно купить сапоги с 10-сантиметровыми каблуками-шпильками и какое-нибудь платье… Более того, я даже могу раз в год, когда «стукнет», явиться в таком виде на работу, чем шокировать всё наше агентство… Но, признаюсь, надолго меня не хватает. Окружающие сразу перестают адекватно меня воспринимать и делают кучу ненужных выводов типа: «Настёна, наверное, заболела» или «у Настасьи, наверное, творческий кризис» (что, впрочем, означает одно и то же).

Потом «сумасшедший» настрой у меня проходит, и я, придя в себя, вновь становлюсь собой и облачаюсь в привычные джинсы и свитера. Коллеги оживляются – они рады моему «возвращению», потому что любят меня такой, какая я есть. А сапоги и платья спрятаны в глубине шкафа, чтобы не компрометировать меня…

Книги и бумаги
Жанна работает на кафедре методики преподавания иностранных языков в педагогическом вузе. Если бы вы знали, что творится у неё дома! Кругом – одни только бумаги, в шкафу – бумаги. И даже на антресолях – тоже какие-то книги и распечатки.

- Жанна, - говорю я ей. – Какую часть из всей этой «макулатуры» ты действительно используешь в работе и извлекаешь финансовую прибыль?
Жанна вздыхает и пытается объяснить:
- Видишь ли, Мариша, специфика моей работы состоит в том, что я никогда не знаю, чем буду заниматься в следующем году. Я не знаю, какой будет поток студентов, и не придёт ли к нам работать какая-нибудь племянница или любовница декана. Ведь в этом случае в следующем году меня запросто могут перекинуть с преподавания методики на лексикологию или теоретическую фонетику, теоретическую грамматику или историю языка. А могут вообще вежливо предложить преподавать практику устной речи. А уж там, дорогая моя, нужно столько разной литературы! Работать мне ещё долго (ведь мне всего 36 лет), поэтому готовой быть нужно ко всему!

Конечно, Жанна преувеличивает. В вузе она стала преподавать ещё будучи в аспирантуре. И преподаёт один и тот же предмет все эти годы. И никто ни разу не пытался перебросить её на другую кафедру (правда, похожая ситуация произошла однажды с её коллегой, но эта коллега и сама была не прочь сменить методику на практическую грамматику, потому что у преподавателей этого предмета больше клиентов на репетиторство – абитуриентов перед поступлением).
Мне иногда кажется, что Жанне просто жаль расставаться со всеми этими учебниками, бумагами и распечатками, когда-то (в пору дефицита и(или) дороговизны оригинальных британских учебников) так тщательно перекопированными. И она постоянно тешит себя мыслью, что «когда-нибудь всё это обязательно понадобится»…

Вещизм – зависимость серьёзная. И больше всего ненавидеть её мы начинаем, наверное, во время ремонта или переезда. Именно тогда, убивая так много времени на укладывание вещей, мы понимаем, что многие из них нам совершенно не нужны.