Монолог брошенного мужа

- Так… Вагон второй, место десятое – здесь я и расположусь. Барышня, а вы, наверное, моя соседка? Вот и славно, будем попутчиками. Позвольте представиться - Алексей, 35 лет, предприниматель. Еду к черноморскому побережью. В прошлом муж и счастливый отец, в настоящем завидный жених. Заинтригованы?

Ее стихи

- Я вот что предлагаю: давай сразу перейдем на «ты»?! Не возражаешь? Ну и хорошо. А ты кто по профессии? Ух ты, журналистка… Интересная, наверное, у тебя работа: командировки, встречи, мужчин вокруг хоть пруд пруди. А платят в журналистике хорошо? Ничего себе… Щедрый у тебя хозяин - за несчастные статейки так раскошеливается! А знаешь, что? Ты про меня напиши. Напиши-напиши, я тебе свою историю расскажу, причем бесплатно. Только ты ее обязательно напечатай, пусть мой урок будет другим мужикам наукой. От меня ведь жена ушла. Семь лет прожили, дочка у нас подрастала, и вдруг ни с того ни с сего супружница заблажила: «Не могу больше так, ухожу!» И ведь ты пойми: я ей слова плохого ни разу не сказал, руку на нее не поднял!

Когда она в декретном отпуске с дочкой сидела, разумеется, я ее одевал-обувал. Потом уж, как вышла на работу, сказал, что теперь она живет на свои доходы. Нет, не подумай, это я не от жадности. Просто я так думаю: если у нас семья, то давай и ты, родная, лямку тяни наравне с мужем. Конечно, не забывал, что она все-таки женщина: на 8 Марта и на День рождения всегда цветы дарил! Выбирал самые дорогие розы…

А потом вдруг узнал, что она терпеть не может их. Она говорила, да я забывал. Сама посуди: женский праздник в марте, а День рождения у нее в октябре – попробуй упомни спустя полгода! А еще она смеялась над моей привычкой нести цветы в пакете, бутонами вниз. Но ведь я не кавалер какой-нибудь с букетом по улицам гулять… Жена потом попросила, чтобы я не мучился: накануне праздника вместе приходили в цветочный магазин, и она сама выбирала себе подарок. На букеты уже не смотрела, покупали растения в горшочках – это я предложил. Ну что проку в этих лютиках-цветочках? Завянут - и вся любовь. То ли дело кактус или пальма: и красиво, и надолго, главное – поливать вовремя.

…Спрашиваешь, как мы поженились? О, это отдельная история. Мы в одном институте учились, но на разных факультетах. Я ее сразу заметил: стройная, ладненькая, хохочет звонко – прелесть что за девушка! Она с первого курса дружила с парнем, романились, так сказать. Говорят, дело к свадьбе шло, но поссорились они. Она, бедняжка, переживала, похудела-побледнела, одни глазищи бездонные остались. Тогда-то я и подоспел. Она сидела на лавочке, ждала подружку. Я так галантно подошел и говорю строчку из популярной рекламы: «Хочешь, я угадаю, как тебя зовут?»
А она «отбрила»:
- Я сама назову свое имя, если Вы назовете автора стихотворения. Идет?
- Ха! Легко. Давай, читай свое стихотворение.

- «...Она была так дорога
Ему чертой любою,
Как морю близки берега
Всей линией прибоя.
Как затопляет камыши
Волненье после шторма,
Ушли на дно его души
Ее черты и формы...»
- Ничего себе! Сама, что ль, написала?
- Нет, Борис Пастернак. А стихотворение называется «Разлука»…

Эх, надо было мне сразу бежать от нее сломя голову: если знакомство начинается со стихов о разлуке, чего хорошего ждать дальше? Но я упертый, нравилась до чертиков, даже с этими фокусами. Поднатужился и, сам того не ожидая, ляпнул:
- А ты выходи за меня замуж, будешь мне Пастернака читать…
Вышла. Только не до стихов нам было. Наверное, она никак не могла очкарика забыть, с которым до меня встречалась…

Ее книги

- Читала она запоем. Чуть только свободная минута – уже с книжкой сидит. Превратила дом в библиотеку: на полках, в шкафах – всюду книги, а она все новые тащит. Причем ладно бы нормальное чтиво покупала – приключения, детективы – нет же, захламила всю квартиру литературкой какой-то… сомнительной. Как-то заметил, что она несколько вечеров подряд книжонку одну не выпускает из рук. Посмотрел на обложке – «Коллекционер», автора не помню. Как, говоришь? Джон Фаулз? Не знаю, может, и он.

Спрашиваю:
- О чем книга? Про коллекционеров?
Поморщилась:
- Можно и так сказать – про коллекционера. Молодой человек ничем особо не увлекается, разве что к бабочкам питает пристрастие. И еще к одной симпатичной особе, которая о нем ни сном ни духом не ведает. На взаимность ему рассчитывать не приходится, и однажды он ее похищает. Держит в подвале, кормит и одевает, выводит по ночам на прогулки…
- Ну, и чем ей плохо живется? Надеюсь, в финале она его полюбила?
- Ты это серьезно спрашиваешь? Как можно полюбить человека, который тебя украл, увез от родных и друзей?
- Но он же ее не обижал…

- Смотря что иметь в виду под обидой. На мой взгляд, он ее жизни лишил: ни неба, ни солнца, ни человеческого общения. Неудивительно, что история так грустно заканчивается.
- Она от него убежала?
- Нет, все гораздо трагичнее…
- Он ее убил?
- Господи… Возьми и почитай!
- Да ну… Еще чего – на какие-то глупости слезливые время тратить! Ну, скажи, чем закончился этот твой «Коллекционер»?
- Скажем так, рождением маньяка.
- Ничего себе! Она, сидя в подвале, родить умудрилась?
Жена посмотрела на меня, как на больного, и вздохнула:
- Ты безнадежен.

Вот чем я ей не угодил? Можешь хоть ты мне сказать, чем этот чертов «Коллекционер» закончился?.. Умерла девушка?.. Так вот почему жена плакала, когда дочитала…

Однажды я был в командировке в столице, позвонил, спросил: «Чего привезти?» Ну, как бы ответила любая другая на ее месте? Духов попросила бы, шмоток каких-нибудь. А она учудила:
- Посмотри, пожалуйста, новую книгу Бегбедера.
- Это еще кто?
- Французский писатель.

Не нашел я этого француза, да и фамилию его толком не расслышал. И дернул же меня черт подшутить над ней! В книжном магазине набрал десятка два любовных романов, ну знаешь, такие, в тонком переплете, со страстно целующимися парочками на обложках – она всегда смеялась над этими мавританскими страстями, – и привез. Говорю:
- Вот, дорогая женушка, читай-просвещайся! Как мужа любить, как лаской встречать…
Она оценила «сюрприз» и выдала:
- Сама себе удивляюсь: почему я до сих пор живу с тобой?
Тоже мне, принцесса! Шуток, что ли, не понимает?

Ее фильмы

- Ты кино любишь смотреть? Я тоже. Мне нравятся комедии, детективы, фэнтези. И жена любила, но «репертуарчик» выбирала – полная муть. Старые фильмы с наивными сюжетами и песнями – ох, и нравилась ей эта белиберда! Как увидит что-нибудь вроде «Девчат» или «Дело было в Пеньково», радуется, как ребенок, ни на секунду от экрана не отрывается. А я понять не могу: как можно смотреть черно-белый фильм, да еще и восторгаться игрой актеров?

Или вдруг разревется над пустяшным моментом. Знаешь фильм «С любимыми не расставайтесь»? Ну, где молодые Алферова и Абдулов снимаются… Там в конце есть эпизод, когда героиня Алферовой в больнице лежит, а бывший муж навестить приходит. И она вдруг начинает причитать: «Митя, я скучаю по тебе!» Кричит, плачет и все приговаривает, что скучает… Так вот, жена как видела эту сцену, так горючими слезами обливалась. Нет, я понимаю, разок похныкать можно, если «птичку жалко», но не реветь же все время? Ведь это всего лишь кино, чей-то вымысел, как… ну, например, как «Терминатор»!

Не поверишь, настолько выводили из себя эти крокодильи слезы, что я хохотал как сумасшедший, видя ее дурацкие страдания. Или начинал истошно выть, передразнивая жену. А потом подарил на 8 Марта диск с этим фильмом, сопроводив словами: «Дорогая, теперь ты можешь рыдать в любое время дня и ночи!» Я просто хотел, чтобы она не вела себя как дурочка и перестала плакать. А она улыбнулась, взяв подарок:
- Знаешь, что в нашей ситуации самое обидное? Когда я наконец-таки решусь уйти, ты так и не поймешь, в чем твоя ошибка…

Как в воду глядела… Мать считает, разбаловал я ее, как говорится, с жиру бесилась, вот и ушла. Да, наверное, надо было время от времени «гайки закручивать».

Ее уход

Когда она собирала вещи, я ни на секунду не выходил из комнаты. Все надеялся, может, одумается, пытался шутить и паясничать. Она устало морщилась, кривилась, как от боли, и, наконец, не выдержала:
- Ты не мог бы выйти? Как-то не хочется при тебе складывать белье.
- Откуда такая скромность? Ничего, родная, приступай, дай постылому мужу полюбоваться на кружева и рюшечки. Все-таки не чужие… Да и потом, как я могу уйти? А вдруг ты что-нибудь из моих вещей прихватишь?
- Господи, откуда в тебе столько злости… Знаешь, мне тебя очень жаль.
- Меня жалеть не надо, ты себя пожалей: кому ты нужна будешь, тридцать лет да еще ребенок в довесок – тоже мне, невеста на выданье!

Про возраст и дочку я специально сказал, хотелось укусить побольнее, а то ничем ее не прошибешь. А она рассмеялась – грустно и в то же время задорно. Честное слово, в тот момент еле сдержался, чтобы не кинуться к ней: «Ну, не глупи! Останься, никакого развода я тебе не дам!» Такая она желанная в этот миг была: волосы по плечам, смеется, а глаза грустные, у меня аж сердце защемило. И только я сделал шаг к ней, как услышал:
- Вот именно поэтому мне и жаль тебя. Поймал в жены жар-птицу, а хватило бы и обычной курицы. Оттого и злобствуешь, что никак приручить не можешь.

Тут я вообще захлебнулся от возмущения: слова какие-то говорит непонятные, в жены мне только курица, видите ли, годится. Хотел сказать напоследок гадость какую-нибудь, чтобы поставить эту гордячку, аристократку паршивую, на место, да осекся: стоит, не шелохнется, прямая, тонкая, как веточка, а в глазищах столько ненависти – ужас кромешный! И не боится ни капельки…

Когда они с дочкой выходили из подъезда, я смотрел в окно, провожать не пошел – злой был, как черт. Дочурка обернулась, помахала мне ручонкой, я помахал в ответ и послал воздушный поцелуй. Все ждал, когда же моя благоверная одарит прощальным взглядом, чтобы я мог отблагодарить ее неприличным жестом, но она и не подумала взглянуть в последний раз на окна квартиры…

Нет, ну ты возьми в толк: я ей за всю жизнь слова поперек не сказал, ни разу пальцем не тронул! Почему она ушла?..