Хорошо ли быть "Прекрасной Дамой"?

- Я на тебя молюсь! - Что толку? - Стихи читаю без умолку! Тебя прославлю на века! - Прости, мой милый! Но пока! Пока живу в волнах мгновений, Хочу я чувствовать, любить! И таять от прикосновений!

Я не хочу безгрешной слыть.
И жизнь хочу прожить я ярко!
Твои молитвы ни к чему…
Страсть оценю я как подарок!
И счастье дому моему
Даст тот, кто любит ежедневно,
Приемля будни, труд и быт.
Кто не пугаясь, откровенно
Всем радостям земным открыт.
С кем можно быть самой собою,
Не восходя на пьедестал.
Тот, кто, назвав меня судьбою,
И сам моей судьбою стал.
Наталия Антонова

«Снежный вихрь, твоё дыханье
Опьянённые губы мои…»

Снежный вихрь. Чувствуется дыхание зимы.
16 ноября в Петербурге в бывшем ректорском доме, окна которого смотрят на Неву, у профессора Варшавского университета Александра Львовича Блока и его жены, в девичестве Александры Андреевны Бекетовой, родился сын – Александр Александрович Блок.

Первым юношеским увлечением Блока была Ксения Михайловна Садовская. Жена статского советника, мать троих детей. Ей было 37 лет. Блоку не было и 17. Познакомился он с ней летом 1897 года на немецком курорте Бад Наугейм, где отдыхал вместе со своей матерью. Именно эта первая любовь, став пробным шаром, подтолкнула творчество Блока и ускорила его рост.

Блок посвящает Садовской стихи, называя её «моё Божество», «моя лучезарная звезда, мой Бог, моё счастье и надежда». Пишет «Ты» с заглавной буквы. И подписывает письма к ней «Твой навсегда».
В пору влюблённости в одном из писем Блок пишет Ксении Михайловне: «Неужели Ты… можешь думать, что я покину Тебя когда-нибудь? Ведь это значило бы похоронить все лучшие стремления, отдать всю жизнь действительно скучной, неприглядной молодости, которая меня ожидает».

Но «возвышенное и земное», увы, не могут одновременно существовать в сердце талантливого поэта. Секс и любовь в его мире несовместимы. Либо молиться, либо обладать. Возникшая интимная близость роняет божество с пьедестала:
Наша любовь обманулась,
Или стезя увлекла –
Только во мне шевельнулась
Синяя города мгла.
Помнишь ли город тревожный,
Синюю дымку вдали?
Этой дорогою ложной
Мы безрассудно пошли…

Заоблачная любовь разбита. И в пыли не видно её осколков. Плотская любовь оказалась губительной для восторженного неземного обожания. Блок делает из этого свои собственные «чисто-художественные» выводы и исходя из них строит свои отношения со следующей избранницей, со своей невестой Любовью Дмитриевной Менделеевой. Она обречена быть «чистой Мадонной», «Прекрасной Дамой». Бедная Люба! Впоследствии Блок писал, что у него с женой Любовью Дмитриевной Менделеевой сложились «невыносимо сложные и утомительные отношения».
Но трудно представить, что при таком подходе они могли бы сложиться иными. Прекрасная Дама не вписалась в образ.

С 1898 года Блок, серьёзно готовящий себя в актёры, начинает постоянно ездить в Боблово – имение Менделеевых, расположенное в нескольких верстах от Шахматова. В любительских спектаклях он играл Гамлета, Ромео, Чацкого… Трагические роли притягивали юного Блока.
В этих же спектаклях выступала и Любовь Дмитриевна Менделеева. Блок влюбился в девушку, а, скорее всего, перенёс с театральных подмостков увлечённость в жизнь… Между молодыми людьми возник зыбкий, полуреальный, полумифический роман.

Образ неземной подруги, который уже был в творчестве поэта, под влиянием увлечённостью Менделеевой воплотился в «Прекрасной Даме».
Если бы «Прекрасная Дама» осталась просто поэтическим символом. Но нет! Блок стремится воплотить в реальность идею возвышенной чистой любви. В то время как Любовь Дмитриевна была вполне земной девушкой со здоровыми инстинктами и желаниями обычной женщины. Мистический образ, в который её задрапировал Блок, был абсолютно чужд её мироощущению. Она хотела любить и быть любимой со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Романтические ощущения Блока сталкивались с прозой жизни. В январе 1902 года Любовь Дмитриевна пишет Блоку письмо, отказываясь играть навязанную ей роль: «Вы от жизни тянули меня на какие-то высоты, где мне холодно, страшно и… скучно». Она хочет, чтобы он видел в ней «живого человека». Для Блока же возлюбленная - прежде всего идеал, образ, парящий где-то там, в заоблачных высях поэзии…

Однако Любовь Дмитриевна не сумела устоять перед обаянием и красотой Блока. В январе 1903 Блок сделал официальное предложение родителям Менделеевой и получил согласие на брак. Перед этим 7 ноября он просил согласия у самой Любови Дмитриевны и, получив его, на следующий день создал прекрасное стихотворение, полное мистических иносказаний:

Я их хранил в приделе Иоанна,
Недвижный страж, - хранил огонь лампад.

И вот – Она и к Ней – моя Осанна –
Венец трудов – превыше всех наград.

Я скрыл лицо, и проходили годы.
Я пребывал в Служенье много лет.

И вот зажглись лучом вечерним своды,
Она дала мне Царственный Ответ.

Я здесь один хранил и теплил свечи.
Один – пророк – дрожал в дыму кадил.

И в Оный День – один участник Встречи –
Я этих встречи с кем не разделил.

В мае 1903 года Блок и Менделеева обручились, а 17 августа состоялось венчание в церкви села Тараканова. Само празднование свадьбы было в Боблове, после чего молодые уехали в Питер и поселились на квартире Блока. Казалось бы, период романтических вздохов закончен, но только не у Блока. Романтические иносказания остаются и в стихах и в жизни. Образ «Прекрасной Дамы» усложняется, приобретает новые черты «Вечной Женственности».

А Любовь Дмитриевна тем временем пишет после замужества: «Думаете, началось счастье? Началась сумбурная путаница. Слои потаённых чувств, подлинного упоения молодостью для меня и слои недоговорённостей и его и моих, чужие вмешательства – словом, плацдарм, насквозь минированный подземными ходами, таящими в себе грядущие катастрофы». И далее: «Я оказалась совершенно неподготовленной, безоружной. Отсюда ложная основа, легшая в фундамент всей нашей совместной жизни с Блоком, отсюда безвыходность стольких конфликтов, сбитая линия всей моей жизни».

Разделение Блоком плотской и духовной любви погубило их брак. Свои физические потребности поэт удовлетворял с «безликой, купленной на несколько минут». Жену же он уверял в том, физическая близость им не нужна…

Любовь Дмитриевна писала: "Когда я ему говорила о том, что я-то люблю весь этот ещё неведомый мне мир, что я хочу его – опять теории: такие отношения не могут быть длительными, всё равно он неизбежно уйдёт от меня к другим. А я? «И ты так же». Это меня приводило в отчаяние! Отвергнута, не будучи ещё женой, на корню убита основная вера всякой полюбившей впервые девушки в незыблемость, единственность. Я рыдала в эти вечера с таким бурным отчаянием, как уже не могла рыдать, когда всё в самом деле произошло «как по писаному». Молодость всё же бросала иногда друг к другу живших рядом. В один из таких вечеров, неожиданно для Саши и со «злым умыслом» моим произошло то, что должно было произойти, - это уже осенью 1904 года. С тех пор установились редкие, краткие, по-мужски эгоистичные встречи. Неведение моё было прежнее, загадка не разгадана, и бороться я не умела, считая свою пассивность неизбежной. К весне 1906 года и это немногое прекратилось».

Жена не стала для поэта женой в общечеловеческом понятии этого слова, она осталась поэтическим образом, в который Блок вложил не только вечную женственность, но и ощущение родины, революции. Любовная страсть у Блока всегда была связана с темой Родины, России.
Максимализм поэта обрёк его семейную жизнь на хаос и недоразумения.
И тут случилось то, что и должно было случиться, Любовь Дмитриевна увлеклась другим мужчиной – Андреем Белым.

В феврале 1909 года у Любови Дмитриевны родился ребёнок, который не был ребёнком Блока. Малыша назвали Митей. Прожил он всего восемь дней. Поэт тяжело переживал рождение и смерть ребёнка. После его похорон он написал стихотворение «На смерть младенца», в котором излил все свои чувства по отношению к всё ещё обожаемой «Прекрасной Даме»:
Пусть эта смерть была понятна –
В душе, под песни панихид,
Уж проступали злые пятна
Незабываемых обид.
…………………………
Я подавлю глухую злобу,
Тоску забвению предам.
Святому маленькому гробу
Молиться буду по ночам.

Но – быть коленопреклонённым,
Тебя благодарить, скорбя? –
Нет. Над младенцем, над блаженным
Скорбеть я буду без Тебя.

Несмотря на то, что Любовь Дмитриевна осталась, в конце концов, с мужем, счастье так и не пришло в их дом. Она продолжала уезжать с театром, а он тосковать в её отсутствие. Блок переживал, что каждый из них стал жить своей отдельной жизнью, но что-либо изменить не мог или не пытался…

Его письма к ней полны тоски:
«Люба, ты моя милая, я ужасно скучаю по тебе. Постоянно хватает за сердце».
«Я хотел тебе писать о том, что всё единственное в себе я уже отдал тебе и больше уже никому не могу отдать даже тогда, когда этого хотел временами. Это и определяет мою связь с тобой».
«Очень скучаю без тебя; кроме беспокойства – всегда пустое место в жизни».
«Беспокоюсь о тебе постоянно. Происходит совершенно неестественная и нелепая вещь; ты ездишь и смотришь, не имея времени углубиться и найти себя; я сижу на месте и питаюсь мыслями, находя и тебя и себя и то, что нас обоих кроет и соединяет».
«Неужели ты не приедешь прежде конца мая и совсем не поживёшь со мной?»

А для себя пишет в записной книжке:
«Люба испортила мне столько лет жизни, измучила меня и довела до того, что я теперь». «Но 1898-1902 годы сделали то, что я не могу с ней расстаться и люблю её». Эта запись сделана 18 февраля 1910 года. Хотя в неудавшейся личной жизни Блоку, прежде всего, наверное, нужно было винить себя, возможно, свое дело сделали его воспитание и надлом, полученный в детстве в родительской семье.

Так или иначе, осознание безысходности, вера в то, что уже ничего не изменить, врывалась в творчество Блока, и боль выплёскивалась стихами:
Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.
Летели дни, крутясь проклятым роем…
Вино и страсть терзали жизнь мою,
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою…

Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слёзы лил, но ты не снизошла.
Ты в синий плащ печально завернулась,
В сырую ночь ты из дому ушла.

Драма разрушенной любви кажется закономерной… В 1907 году у Блока случилось бурное увлечение актрисой театра В.Комиссаржевской Натальей Волоховой. Именно ей посвящена «Снежная маска».
Несмотря на сохранившиеся чувства поэта к Любови Дмитриевне, любовная страсть захватила поэта. Но и в эту любовную историю Блок внёс трафарет своего разделения чувственной и духовной любви. В Наталье Волоховой он желал видеть всё тот же мистический образ женственности. По свидетельству очевидцев Наталья Волохова протестовала против подобных отношений, но Блок оставался непреклонен. Актриса не пожелала нести навязанную ей миссию символического образа, и они расстались. Поэзия и реальность снова оказались прямо противоположны друг другу.

Следующим увлечением Блока стала артистка Театра Музыкальной драмы Любовь Александровна Андреева-Дельмас. Она была несвободной женщиной. Её муж П.З. Андреев был оперным певцом. Блок увидел Любовь Александровну в роли Кармен в опере Бизе впервые в октябре 1913 года. Захватившее его сильное чувство вылилось в прекрасный стихотворный цикл «Кармен», который Блок написал в марте 1914 года.

Любовь Дмитриевна Менделеева-Блок в своих воспоминаниях писала, что в любви к Дельмас Блок впервые за всю жизнь сумел сочетать духовное и земное, осуществить компромисс «обожествляемого» и «плотского». В сознании поэта Дельмас примирила в себе казалось бы непримиримое. И, что интересно, жена Блока отнеслась к увлечению поэта абсолютно спокойно. Она не пыталась выяснять отношения с соперницей, как сделала это когда-то в случае с Волоховой. Связь Блока и Дельмас длилась два года с 1914 по 1916 годы. В дальнейшем они сохранили дружеские отношения. Но и в стихах, посвящённых Дельмас, Блок признаёт, «что счастья и не было».

У русской литературы есть гениальный поэт. Его неувядающие стихи перечитывают всё новые поколения молодых девушек. И, наверное, их сердца замирают над красотой стиха и утончённостью вложенных в строки чувств, как замирает чайка над морскими волнами. Всё может быть… За окном то снежный вихрь, то промозглая сырость и грязь. Хочется поэзии, возвышенных чувств и особенной, романтической любви…
Многим девушкам нравится, когда мужчина возводит их в ранг «Прекрасной дамы», поклоняется, читает, тем более пишет стихи.

Но для счастливой совместной жизни нужны совсем другие качества…
Какие? Каждая девушка решает сама. Но всё-таки дух и плоть, пока мы живём на земле, едины. И счастье витает, как правило, не в поднебесье, а живёт в земной любви обычного парня, который, если и пишет стихи, то только в ранней юности. Зато у него надёжное плечо, крепкие руки и здравый взгляд на реальную жизнь.