Анна Ревельская: разведчица без фамилии

Имя Анны Ревельской встречается в историческом романе Валентина Пикуля «Моонзунд». Но это лишь псевдоним. Настоящего имени русской разведчицы времен Первой мировой войны никто не знает. Как и нет уверенности в том, что она существовала на самом деле.

Скудная биография

Исторические сведения писатель искал в архивах, и там ему попались мемуары Макса Ронге и Вальтера Николаи, во время Первой мировой возглавлявших австро-венгерскую и кайзеровскую спецслужбы. В них упоминалась некая Анна Ревельская, в годы Первой мировой якобы работавшая на разведку Балтийского флота. Но отмечалось, что это лишь служебный псевдоним.

Биографические сведения об этой женщине оказались очень скудны. Самая распространенная версия гласит, что Анна родилась в 1887 г. в Прибалтике, в семье интеллигентных обеспеченных землевладельцев. Можно предположить, что они жили в Ревеле (ныне Таллинн) или его окрестностях, отсюда и псевдоним, который впоследствии получила разведчица. Анна (давайте все же будем называть ее так) училась в гимназии, говорила на нескольких европейских языках.

Бумаги из кожаного портфеля

Первый заметный эпизод, связанный с «оперативным заданием» Ревельской, относится к весне 1915 г., когда наша героиня стала работать кельнершей в кофейне в порту Либавы (сегодня это латвийский город Лиепая). В документах женщины значилось, что ее зовут Клара Изельгоф.

Именно в Либаве располагался штаб гросс-адмирала Генри Прусского, родного брата самого кайзера Вильгельма.

Прусские офицеры частенько захаживали в заведение на Шарлотштрассе, так как там всегда подавали качественный кофе, настоящий французский коньяк и вкуснейшие пирожные. Конечно, внимание посетителей привлекала и молодая симпатичная кельнерша. Очень скоро за ней принялся ухаживать один из завсегдатаев, лейтенант Курт Бремерман. В конце концов Клара, которая жила одна, пустила его к себе на квартиру.

Однажды как бы между делом мнимая фрау Изельгоф упомянула, что ранее сдавала комнаты одному русскому офицеру, и тот, съезжая, оставил у нее свой кожаный саквояж. Курт попросил показать ему портфель и его содержимое. Его любопытство было вознаграждено: внутри лежали документы, включая карты и схемы, в которых речь шла об установке минных заграждений на Балтийском море.

Лейтенант бросился с найденными бумагами к адмиралу. Эксперты Главного штаба германских ВМС установили, что документация подлинная. Немцы тотчас же начали строить планы военных операций на Балтике.

Сначала командование запустило в море два разведывательных эсминца. Этот рейд подтвердил правильность схем, извлеченных из якобы случайно найденного саквояжа. 10 ноября 1916 г. в море отправилась уже целая эскадра, куда входили 10 эсминцев и легкий крейсер, отвечавший за прикрытие. Им предстояло выполнить достаточно серьезное задание, заключавшееся в установке минных заграждений на фарватерах Финского залива, Гельсингфорса и Кронштадта.

Но все сразу же пошло не так. Стоило эскадре войти в проход, который на схемах «русского офицера» числился как «безопасный», как прогремел взрыв, уничтоживший два миноносца. В этом месте оказались заложены мины! Тем не менее командир подразделения, капитан первого ранга Виттинг принял это за случайность и отдал приказ двигаться дальше. Последовали новые взрывы… В итоге лишь четыре корабля в ту ночь возвратились на базу.

Когда кто-то наконец вспомнил о Кларе Изельгоф, передавшей своему поклоннику портфель с бумагами, ее уже не было в городе.

Сорванная операция

А теперь перенесемся в 23 сентября 1917 г. В тот день в российское посольство в Стокгольме пришла некая молодая дама. Лицо ее было прикрыто черной траурной вуалью.

Посетительнице удалось добиться конфиденциального приема у морского атташе – капитана второго ранга Сташевского. Когда они встретились, незнакомка поведала, что на 28 сентября немцы планируют военную операцию в районе архипелага Моонзунд.

Несмотря на то, что атташе не имел понятия, кто эта странная девица, он передал полученные от нее сведения в штаб Балтийского флота. Вскоре они подтвердились.

Единственное - Моонзундская операция началась не 28-го, а 29 сентября. Однако в море немецкую эскадру из 300 судов уже поджидали корабли с балтийскими матросами. Немцам так и не удалось прорваться к Петрограду.

Донесение для Сталина

Почти четверть века спустя, 17 июня 1941 г., в советское посольство в Берлине явилась женщина средних лет. Точно так же, как и в прошлый раз, дама решительно потребовала встречи с тогдашним военно-морским атташе Михаилом Воронцовым, который впоследствии получил звание контр-адмирала. И ее требование был удовлетворено.

Гостья сообщила Воронцову, что в ночь на 22 июня фашистская Германия планирует напасть на Советский Союз. Конечно, атташе поинтересовался, откуда у нее такие сведения. Но женщина, назвавшаяся Анной, отказалась дать ответ.

Все же, хорошенько подумав, Воронцов решил телеграфировать наркому Военно-морского флота СССР адмиралу Н. Кузнецову. Тот, получив телеграмму, разумеется, доложил о ее содержании Сталину.

Никаких следов

Увы, больше об Анне Ревельской, вернее, о той, что называлась этим именем, сведений нет. Исследователи, которые пытались отыскать ее следы, не обнаружили ни документов, ни фотографий. Хотя не исключено, что они могли быть засекречены или просто утеряны. Также, по мнению историков, образ Анны Ревельской, какой она предстает перед нами в романе Пикуля и фильме «Моонзунд» (1987), где ее роль сыграла актриса Людмила Нильская, мог быть и собирательным…