История одной литературной мистификации

Любимый сын матери, мечтавшей о том, что ее родившийся в Вильно мальчик станет французским посланником и знаменитым писателем, унаследовал ее авантюрный характер и склонность к мистификациям. Ромен Гари – воплощенная в жизнь материнская мечта, единственный писатель в истории, которому удалось обмануть строгое жюри самого престижного французского литературного конкурса (Гонкуровского) и дважды получить премию, которая присуждается одному и тому же писателю только единожды в жизни.

Ромен Гари и Эмиль Ажар

Откройте для себя этого удивительно тонкого и фантастически мудрого писателя Ромена Гари, если вы еще не читали «Корни неба», «Обещание на рассвете», «Леди Л.», «Воздушные змеи», «Жизнь впереди» и другие его романы. Это один из самых талантливых, плодотворных французских писателей двадцатого века, которого сравнивали с Виктором Гюго.

Единственный в своем роде дважды обладатель Гонкуровской премии, которую по правилам строго профессионального жюри, писатель имеет право получить всего один раз в жизни. Ромену Гари удалось так перевоплотиться в литературе, что никто не смог угадать в никому не известном ранее, обязательно молодом, по представлению читателей, авторе, Эмиле Ажаре, все того же Ромена Гари, который в 1956 году уже получал Гонкуровскую премию за удивительный роман про слонов «Корни неба».

«Ты станешь героем, великим писателем, французским посланником, тебя узнает и полюбит вся Франция и весь мир!» – так или примерно так говорила своему любимому сыну мать, сумевшая только благодаря своей настойчивой мечтательности воплотить эти пророчества в жизнь. А поначалу никаких предпосылок величию и в помине было.

Мальчик родился без отца у женщины, не имевшей ни средств существования, ни какой-то определенной профессии, которая могла бы давать постоянный и стабильный доход. То ли актриса, то ли модистка, то ли торговка шляпками. Кто она была, Мина Овчинская, позднее Мина Борисовская (сценический псевдоним)? Дочь курского еврея-часовщика, которая в шестнадцать лет убежала из дома со своим возлюбленным, потом рассталась с ним и после рождения сына в Вильно в 1914 году стала матерью-одиночкой?

Судьба ёё сына может подтвердить, что она оказалась удивительно изобретательной авантюристкой, сумевшей не только воплотить в жизнь свою навязчивую мечту о жизни во Франции, но и дать сыну образование, и вдохновить его на творчество, сделав в конце концов самым знаменитым в истории французом.

Это было смутное и тяжелое время, тут до не мечтаний и не до несбыточных прожектов. Приходилось буквально выживать с ребенком на руках. Но Мина не отчаивалась. Она подрабатывала актрисой, швеей, продавщицей. Однажды открыла свою шляпную мастерскую. Чтобы привлечь клиентов назвала себя представительницей известного французского кутюрье. А когда сомневающиеся потребовали подтверждений, пригасила его в свою мастерскую. Конечно, это был никакой не француз, а такой же авантюрист-артист-мошенник, как и сама модельерша. И обман был разоблачен. Однако Мина не унималась и кричала, стоя на пороге своей закрывающейся мастерской, что они еще пожалеют, что так с ней обошлись, что ее сын станет знаменитостью и принесет славу и этому городку, и Франции, и всему миру.

Так мальчик стал пленником бесконечных рассказов матери о своей грядущей славе, о Ницце и Париже, об их удивительном блестящем будущем. Может его мать была провидицей? Благодаря ей, Роман так полюбил эту страну, что стал частью ёё культуры. «Во мне нет ни капли французской крови, но в моих жилах течет кровь Франции», – писал Гари, который стал участником французского сопротивления во время войны и личным другом Шарля де Голля.

Ценою неимоверных усилий матери все-таки удалось приехать в Ниццу и попросить вид на жительство для себя и своего талантливого, как она считала, сына. Чем только не пыталась она увлечь мальчика, чтоб раскрыть в нем эти неимоверные таланты: и музыкой (скрипкой), и балетом, и рисованием. В конце концов, остановились на литературе. Это занятие пришлось по душе и мальчику.

«Мир съежился для меня до размеров листа бумаги, на который я набросился с отчаянным юношеским лиризмом», – вспоминал позднее Гари. Первое, с чего началось творчество, подбор подходящего псевдонима, который никак не должен напоминать о настоящей родине и быть целиком французским. Гари марал страницы, подбирая подходящее имя: Ролан де Шантеклер, Ромен де Мизор, Ален Бизар, Юбер де Лонпре… Имя «Гари» возникло от русского глагола «гореть»… Кстати, к огню имеет отношение и второй псевдоним Гари (настоящее имя писателя Роман Касев) – Ажар – пожар – неполная анаграмма первого псевдонима (Gary).

В конечном итоге, практически все материнские ожидания и мечты исполнились. Ему выпало стать героем-летчиком во время войны, кавалером ордена Почетного легиона, обладателем военного креста и медалей, французским послом, режиссером, выдающейся личностью, известной далеко за пределами Франции.


Когда Гари вернулся в Ниццу после войны, он хотел с гордостью показать матери и свой новый роман на английском и французском языках, и вырезки из газет с восторженными отзывами о нем, его подвигах и его талантах. Но мама не встретила его. Более того, уже несколько лет никто не знал, где она, и ничего о ней не слышал. Оказывается, она умерла три года назад. Незадолго до смерти Мина написала более двухсот пятидесяти писем своему сыну на фронт и попросила соседку посылать их, чтобы ее Роман не волновался о ней и верил, что с ней все в порядке. Эта удивительная женщина и тут осталась верна себе.

Ёё Ромушка оправдал все самые лучшие ее надежды, но главным делом его жизни стала литература, Ромен Гари стал известным писателем, его романами зачитывались еще до того, как он в 1956 году получил Гонкуровскую премию за удивительно талантливый роман «Корни неба».

Когда имя его практически стало именем классика французской литературы при жизни, интерес читающей публики к его творчеству стал затухать. Тем более в его романах появились нотки пессимизма, некой обреченности и рефлексии, которая иногда напрягает тех, кому хочется читать увлекательные, захватывающие книги с необычными сюжетами.

И тогда мистификатор решил родиться вновь и полностью поменять свое амплуа. Вместо философствующего рефлексирующего писателя с огромным жизненным опытом, появился вдруг, откуда ни возьмись, Эмиль Ажар, никому не известный провинциал, написавший книгу «Голубчик» от лица молодого неопытного человека, книгу, которая разбудила Францию, возвестив о появлении нового молодого гения. Уже тогда роман мог попасть на Гонкуровский конкурс и победил бы, но автор отказался от участия. Ему было интересно, узнают ли его читатели под новым псевдонимом. Они не узнали! Он написал еще один роман «Жизнь впереди», тоже от имени молодого человека. И под этим именем попал в короткий список Гонкуровской премии и получил ёё, доказав некомпетентному жюри, что оно неспособно увидеть автора за увлекательным сюжетом.

Такого скандала французы еще не знали, писатель, которого дважды отметили премией, не узнав в нем хорошо всем известного и немного поднадоевшего читателям Ромена Гари. «Не может этого быть!» – кричали члены жюри и известные литературоведы. Вокруг Гари начались скандалы и сплетни, ему даже пришлось придумать некоего племянника, который писал под псевдонимом Ажар. Этот племянник, по мнению журналистов и литературных критиков, переплюнул исписавшегося дядюшку. Романы Ажара расхватывали как горячие пирожки и все зачитывались ими, не подозревая, кто является настоящим автором.

Гари наблюдал за всем этим и посмеивался. Но, кажется, он и сам заигрался, постепенно раздваиваясь между своими воплощениями. Этот период совпал с несчастливой любовью к Джин Сиберг, которая потеряла дочь, родившуюся от другого и постоянно пыталась в день ее рождения покончить с собой. Гари оплачивал ее лечение и, уже разведясь, постоянно поддерживал. Узнав об ёё смерти, очень переживал.


Он был очень привязчивым и нуждался в любви. Когда мать умерла, некому было остановить его от последнего рокового шага. В 1980 году Ромен Гари застрелился, оставив записку для журналистов: «День Д. Никакой связи с Джин Сиберг. Любителям разбитых сердец просьба не беспокоиться. Конечно, можно отнести это на счет депрессии. Но тогда надо признать, что я пребываю в ней всю свою сознательную жизнь и что именно она помогла мне состояться как писателю. Так в чем же причина? Возможно, ответ следует искать в названии моей автобиографической повести «Ночь будет спокойной» и заключительных словах моего последнего романа: «Лучше не скажешь». Я наконец достиг предела самовыражения. Ромен Гари».

В эссе «Жизнь и смерть Эмиля Ажара», вышедшем в издательстве «Галлимор» уже после смерти Гари, он писал: «Слухи, доходившие до меня со светских обедов, где жалели беднягу Гари, который, конечно, не без грусти и некоторой зависти следит за успехами своего племянника, взлетевшего на литературный небосклон со скоростью метеора, в то время как его собственная звезда закатилась...»

Выдуманный им автор словно вытеснил самого Гари из жизни: «Меня изгнали из моих владений. В созданном мною мираже поселился другой. Материализовавшись, Ажар положил конец моему призрачному существованию в нем. Превратность судьбы: моя же мечта обернулась против меня».

Подводя итоги самой блестящей и скандальной литературной мистификации ХХ века, Ромен Гари завершил эссе «Жизнь и смерть Эмиля Ажара» следующими словами: «Я славно повеселился. Спасибо и до свидания».