Ура!

Лиза возвращалась домой после длительной, ужасно надоевшей, командировки. Главная неприятность состояла в том, что город N., в который она была командирована, находился всего лишь в двух поездных остановках от ее родного города, но возвращаться домой каждый день, или хотя бы раз в неделю, не представлялось возможным из-за графика работы в лаборатории, где она трудилась по заданию своего родного НИИ, почти месяц. Из-за этого пришлось тащить с собой кучу вещей, без которых женщине ну никак не обойтись вдали от дома. Вот и сидит она теперь одна-одинешенька на платформе захудалого вокзала, поливаемая моросящим дождем в окружении громадного чемодана и баула, под раскрытым зонтиком, периодически жуя печенюшки, доставая их по одной из шуршащего пакета, лежащего у неё на коленях.

Вокзал в этом городе выглядел таким захудалым, что даже пассажиров в данный момент в нем не наблюдалось, да и зал ожидания выглядел столь неуютно, что серая завеса моросящего дождя казалась краше мрачных стен и облезлых скамеек вокзального зала.

Из-за неуютности здания или из-за чувства непонятного смутного беспокойства, которое вселилось в женщину, как только она вошла в зал ожидания, Лиза оказалась на перроне и решила ожидать прибытие поезда на воздухе.

Усевшись на чемодан на пустынном перроне, она внимательно вглядывалась вдаль, пытаясь поскорее увидеть долгожданный поезд. Но известно давно - когда чего-то с нетерпением ждешь, время теряет свой ход и превращается в какую-то противную тянучку, которую никак невозможно ни выплюнуть, ни проглотить.

Пейзаж, любезно простиравшийся перед глазами женщины, являл такую же безрадостную картину, как и зал ожидания. Ни зданий, ни людей вокруг не наблюдалось, только линейки железнодорожных путей, убегающие вдаль, и какие-то непонятные холмы, поросшие чахлой растительностью. Да и звуки то ли из-за дождя, то ли еще по какой причине были приглушенные, словно сквозь вату. Вот и поезд, прибывший, наконец, на станцию, казалось, вынырнул ниоткуда, не нарушив глухую тишину.

Усталая от сырости, тяжелых вещей и томительного ожидания, Лиза вошла в вагон, уселась возле окна и сразу уснула, сморенная теплом и тишиной вагона, в котором кроме проводника также никого не было.

Через полчаса проводник тихонько дотронулся до ее плеча. Лиза открыла глаза и поняла, что уже приехала.

…Дом встретил тишиной. Это не удивило женщину. Дети в это время всегда находились в школе, а муж, конечно же, на работе. Лиза с облегчением сняла туфли, прошла в комнату, и беспокойство зашевелилось в груди: «Неужели за месяц смогли произойти такие изменения в квартире?»

Квартира приобрела абсолютно новый вид: мебель почти вся другая, обои тоже не те! Просто чудо какое-то! Муж ничего не говорил ей по телефону про затеянный ремонт…

Минуту постояв в раздумье, она изумленно ахнула, хлопнула себя по лбу и собралась выбежать из квартиры, подумав, что из-за усталости попала в соседскую. Но неожиданно взгляд ее упал на небольшой альбом с фотографиями, лежащий на столике. Дрожащими руками Лиза раскрыла его, и холодный пот заструился между лопаток. С фотографии на нее смотрела она, но только как бы старше. Хотя выглядела на фотографии она прекрасно, вот только прически такой у нее никогда не было, да и фасон платья абсолютно неизвестный…. На следующей фотографии была ее семья, но опять же – почему-то и дети и муж и она на ней выглядели старше на несколько лет.

- О, Боже, я сошла с ума, - Лиза в ужасе положила альбом на стол, подошла к зеркалу, увидела в нём себя теперешнюю, тридцатитрехлетнюю, ущипнула себя за щёку, ойкнула от боли и посмотрела на настенный календарь, висящий возле зеркала.
- Нет, нет, - она в ужасе закрыла рот руками, чтобы не закричать, - Тысяча девятьсот восемьдесят шестой, - прошептала она и через секунду слезы покатились по щекам, - Не может быть, нет. Сейчас тысяча девятьсот восемьдесят первый год.

Сердце выбивало бешеный ритм, когда Лиза, схватив обратно свою тяжелую поклажу и глянув на прощание на отраженный в зеркале свой несчастный вид, выскочила из квартиры и помчалась обратно на вокзал.

К счастью на перроне стоял поезд, отправляющийся в N. Проводник то ли из жалости, то ли еще по какой причине без слов пропустил Лизу в тот самый вагон. Опять усевшись в пустом вагоне на тоже место у окна, потрясенная Лиза закрыла глаза…

Проводник тихонько тронул её за плечо. Лиза поняла: надо выходить. Обреченно взяв в руки надоевшие чемодан, баул, мокрый зонтик, Лиза вышла из вагона.

Сначала она не поверила, а потом засмеялась. Вокруг сновали люди, что-то говорили, чему-то смеялись, были слышны звуки шагов, щебетанье птиц, радующихся выглянувшему солнышку.

Лиза бросилась к женщине, стоящей возле вагона:
- Скажите, милая, какой сейчас год?
Женщина отшатнулась от нее, как от ненормальной, но ответила:
- Да в этом году встречали восемьдесят первый.

- Ура! Ура! Ура! – шепотом прокричала Лиза и опять уселась на свой многострадальный чемодан ожидать поезд. Она почему-то была уверена, что поезд скоро придет и именно тот, который ей нужен.

А главное - Лиза знала, какая прическа ей очень идет!