Пинающий тебя

Людмила познакомилась с Русланом в Ялте. Он шел по пляжу в смешных плавках, больше похожих на трусы-семейки, поправлял на носу нелепые солнцезащитные очки с огромными стеклами, почесывался. Вероятно от смущения.

Знаете, как это бывает с людьми, впервые оказавшимися в незнакомой обстановке, в месте, о котором много слышали и о котором мечтали, не смея поверить, что там окажутся наяву?

У Руслана на лбу висела табличка. На табличке огромными буквами было написано – «ПРОВИНЦИЯ». И он подошел к ней с каким-то глупым вопросом. А она ответила ему. И как-то так получилось… В общем, что-то в нем ее зацепило. Уж не знаю что. Знал бы - не писал бы этого рассказа.

Помните замечательный фильм «Любовь и голуби»? Там героиню Гурченко тоже ведь что-то зацепило. Чем-то понравилась ей «деревенщина» махровая. Скорее всего, тем, что слушала («деревенщина») ее, раскрыв рот в удивлении. Возможно, и Людмиле импонировало то, что Руслан смотрел на нее глазами папуаса, компьютер увидевшего. Уж не знаю… Но начали встречаться.

Людмила в то лето открыла свой первый кооператив по продаже и перепродаже всевозможного низкокачественного китайского ширпотреба. Руслан пробовал себя на иной ниве. Просто – «на ниве». За штурвал трактора сел. И в селе Гоцивка появился новый тракторист. Перед уборочной Руслан решился на поездку в Крым. «Зазноба» наготовила «в дорожку» две сумки продуктов, деньги были надежно спрятаны в носке, надетом на ногу, огромные солнцезащитные очки, заранее купленные в райцентре, лежали в потертом, видавшем виды чемодане.

Людмила пребывала на Крымском побережье не впервые. Не во второй и даже не в пятый раз. В детстве ее отправляли сюда родители, в юности ездила с друзьями. После празднования своего двадцатитрехлетия решила «смотаться» в одиночестве. Роман с молодым человеком подходил к закономерному концу, в городе – духота и испарения плавившегося асфальта. А здесь – море, солнце, пляж… И новые знакомства.

Люда не думала, что разговор со смешным парнем из села Гоцивка выльется в нечто большее. Она и представить себе не могла, что, пригласив Руслана прогуляться вечером по набережной, определяет свою и его судьбу. Когда они прощались на вокзале через две недели, можно было подумать, что прощаются муж и жена, которая, почему-то уезжает раньше времени. Людмила плакала. Взахлеб, от души. Руслан прижимал вздрагивающее тело к себе крепкими, сильными руками, целовал девушку в губы. Ему было невыносимо горько оттого, что единственный в его жизни «настоящий» роман, насыщенный настоящими чувствами к красивой, умной, образованной девушке, подходит к концу. И это именно конец. Не антракт. Конец. Точка.

Надо доплескать эти оставшиеся несколько дней отпуска и ехать в родное село. К «зазнобе», не отличающейся ни умом, ни интеллектом, ни, что греха таить, привлекательностью. Он прикоснулся к чему-то светлому и чистому, что безвозвратно уезжает сейчас от него прочь, в город, в привычную обстановку цивилизационного комфорта. Уезжает читать книги, названий которых он никогда не слышал. Уезжает заниматься по-настоящему любимым делом. И эта девушка встретит когда-нибудь достойного молодого человека. И они поженятся. И на свадьбе не будет пьяных потасовок за углом заплеванного сельского клуба…

Сердце Руслана рвалось на части от ощущения жгучей несправедливости, царящей в мире. Несправедливом, как разнарядки бригадира. И он не увидит ее уже никогда. Кто он ей? Чурбан, о встрече с которым она забудет через два дня… А она не забыла! Началась переписка. Письма были пронизывающе-трогательными. Она писала, что вспоминает о нем каждую минуту. Что не встречала еще такого неиспорченного, нежного, интересного человека. Он отвечал, что готов целовать следы ее ног. Писал, что не хочет никого и ничего, что работает с утра до вечера, пытаясь отогнать тоску, сжимающую сердце.

Через месяц Людмила написала: «Приезжай». Он приехал. И не было пьяных потасовок за углом клуба, и на свадьбе говорили умные, красивые тосты. И родители невесты сразу же стали называть его «сыночком». Сначала Руслана определили водителем. Возил он, естественно, Людмилу. Постепенно из парня выходила деревенская непосредственность, он становился «городским». Помните – «сам себе считаю городским теперь я…» «Сам себя считаю…» Дорогая машина, жена-бизнесвумен, квартира с евроремонтом. Красота!

Потом в их семью пришло очередное чудо – родился сын. Сына назвали в честь отца Руслана Димой. Шли годы. Мальчишка подрос, его определили в спецшколу с углубленным изучением английского языка. Людмила стала владелицей трех совместных предприятий и совладелицей крупной туристической фирмы. Теперь они с мужем могли себе позволить не только Крым. Лучшие курорты всего мира были в их распоряжении. Вернее – в его. В его распоряжении, так как Людмила редко могла позволить себе такую роскошь, как отпуск.

И Руслан летал по дорогим курортам сам. Он уже не работал водителем. Он вообще не работал. Как-то так получилось у него. Приболел, сперва, а, выздоровев, решил: «А оно мне надо?» Людмила не возражала. «Будешь домоправителем!» - с улыбкой сказала она. Она еще не оценила, а возможно даже и не разглядела странных превращений мужа. Любовь слепа, воистину… И однажды приехала домой среди белого рабочего дня. И уловила запах женских духов.

- Привет, - глаза Руслана суетливо бегали.
- Привет, - Люда смотрела на лицо мужа. Моментальная догадка вспыхнула искрой. «Нет, не может быть… Да это глупо даже!»
- Ты не уехала? Что кушать будешь? – муж явно избегал взгляда в глаза.

«Я четыре часа как должна быть в салоне самолета. Сын у бабушки…» Командировка отменилась. А домой она не позвонила. Просто забыла позвонить. А то обязательно порадовала бы любимого мужа тем, что они проведут этот день вместе. «Да нет же… Нет…» - Людмила села за стол на кухне. И, посмотрев в сторону кухонной барной стойки, поняла – правда. На стойке стояли бокалы. Два. Один – со следами помады.
- Кто у тебя был?

Руслан стоял спиной к ней. Сделал вид, что не услышал.
- Руслан! Кто ЗДЕСЬ был?!
- Это знакомая… Она в Киеве проездом… Позвонила с вокзала, я пригласил…

Он лепетал что-то про одноклассницу, про гостинцы. Чем больше лепетал, тем тоскливее становилось женщине.
- Скажи правду… - тихо, едва услышав саму себя, сказала Людмила.

Он сказал. Она плакала. Курила его сигареты и не могла поверить в то, что произошло…

Она не разговаривала с ним два дня. Потом простила. А через две недели Руслан пропал. Написав ей sms-ку «Я ухожу. Прости. Я без нее не могу». Что было с Людой, описать трудно. Самым страшным было то, что Руслан растрепал о своем увлечении их общим знакомым. Ей было невыносимо больно и страшно обидно. «За что?! Почему он так поступает?!»
- Бык потому что! Быком был, быком остался! – сказала лучшая подруга.
Люда только вздыхала в ответ…

А потом он вернулся! Валялся в ногах, умолял простить «ошибку». Обещал и клялся. И она простила еще раз… Некоторые знакомые перестали здороваться с Русланом. Некоторые откровенно отворачивались, завидев его. И только Люда смотрела на него влюбленными глазами. И повторяла, как заклинание: «Все могут ошибаться. Я его люблю…»

Сейчас, спустя пять лет с момента описанных мною событий, могу с уверенностью сказать свое мнение. Ошиблась она! За эти пять лет Руслан «уходил» к любовнице более десяти раз. И более десяти раз возвращался. И более десяти раз она его прощала. И более десяти раз ее лучшая подруга говорила ей: «Свинья грязь найдет. А бык-осеменитель – телку». А Людмила кивала головой согласно. И – прощала.

Я не могу ее понять. Она успешная женщина, молодая, красивая, умная, богатая. Зачем ей все это? Зачем ей греть возле себя откровенное быдло, плюющее на ее чувства? Я не знаю. Нет у меня ответов. Возможно, любовь. Но какая-то странная. Любовь к пинающим тебя. Чем сильнее пнет, тем сильнее люблю? Короче, непонятная, необъяснимая, нелогичная, «загадочная женская душа»…