Дружба с односторонним движением

«Есть мнение, что женская дружба существует ровно до того момента, пока не появится мужчина. Я в это не верила до поры до времени, считая, что уж мои-то подруги пойдут за мной и в огонь, и в воду – так же, как я за ними. Ну, или, по крайней мере, не предадут. А на деле оказалось, что в войне за мужчин каждый сам за себя», – горестно вздыхала Аня, моя давняя знакомая, с которой мы встретились в кафе, чтобы поболтать «про жизнь».

С Аней мы знакомы тысячу лет. И все эти бесконечные годы я ни разу не засомневалась в ее порядочности, доброте и отзывчивости. Не скажу, что мы были лучшими подругами – у нее была своя компания, у меня своя. Но в силу того, что мы часто пересекались по работе, отношения у нас сложились куда как теплые и близкие. И вот теперь, слушая ее грустный рассказ за чашкой горячего кофе, я думала: «Нет, ну какие мы, женщины, все-таки эгоистки»…

Аня, как никто другой из моих знакомых, владела искусством дружбы. В школе у нее были три подруги, с которым она была везде и всюду. Стояла за них горой, в любой момент готова была подставить плечо. Не раз подружки плакались ей в жилетку, а добрая Аня успокаивала, давала дельные советы и кормила оладушками. После школы, как водится, подружки занялись каждая своей жизнью. Аня со всеми ними сохранила теплые отношения (благо, жили все в одном городе), а с одной, Нелей, особенно. Они поступили в один институт, правда, на разные факультеты, переживали влюбленности, романы – удачные и не очень. И что самое интересное, за все время дружбы ни разу всерьез не поссорились.

После института обе устроились работать. Причем если скромная Аня нашла такую же скромную, как сама, работу, то целеустремленная Неля начала строить карьеру. Впрочем, это не мешало их дружбе: они по-прежнему встречались на собственных кухнях или в кафе, часами гуляли и сплетничали. Но однажды все привычное стало стремительно меняться. То, что у Нели какой-то серьезный роман, Аня поняла сразу. Подруга постоянно где-то пропадала, в ее глазах появился загадочный блеск, а в гардеробе – дорогие вещи, которые Неля себе позволить не могла. Но знакомить Аню с загадочным поклонником она не спешила. Впрочем, как и рассказывать о нем. Однажды, сидя в кафе и болтая о чем-то несущественном, Неля обмолвилась, что за ней сейчас заедут. И если Аня хочет, ее подбросят до дома – им по дороге. К огромному удивлению Ани, за подругой заехал их общий знакомый – женатый, с двумя детьми, собакой, дачей, души не чающей в нем тещей и т.д. и т.п. Он сделал Ане комплимент – мол, давно не виделись, хорошо выглядит. Спросил, чем занимается. Растерянная Аня отвечала на вопросы, боясь поднять глаза на подругу…

В силе своей природной скромности, незлобивости и порядочности она никому не сказала о том, что ее лучшая подруга завела роман с женатым мужчиной. И ничего не сказала Ире – обманутой жене, к которой Неля, как выяснилось, иногда наведывается в гости… Общение со старой подругой вскоре сошло на нет – бурный роман не оставлял времени для короткого звонка Ане. Да и зачем Неле был нужен живой свидетель ее тайного и, в общем-то, незаконного романа? Трепетная Аня все жутко переживала, но молчала. Она даже не стала защищаться, когда позвонила мама Нели и посетовала, что Аня зазналась и не хочет общаться с ее дочерью. Мол, Неля предлагала ей совместный отпуск за границей, а Аня отказалась. Пришлось «бедной девочке ехать одной»…

Аня и Неля пробыли в состоянии «холодной войны» полтора года. И вот однажды раздался звонок. Звонила Неля. Замогильным (Аня, конечно, сказала «жутко расстроенным», но я позволю себе небольшую «отсебятину») голосом она попросила старую подругу приехать. Срочно. Потом, сидя на кухне у Нели, Аня два с половиной часа выслушивала горестную историю романа с печальным концом, а потом еще час успокаивала подругу. Женатый любовник, как водится, вернулся к жене, детям, собаке и теще. Впрочем, все это время он оттуда и не уходил – их роман так и остался необнародованным. А Неля, ставшая вдруг настойчивой и требовательной, как жена, потеряла всю прелесть. Да и ее угроза – что она назло всему родит от него ребенка – вовсе не способствовала возрождению былой страсти. Неля рыдала на плече Ани, говорила, что он завел себе другую любовницу, а ее просто выкинул, а она-то его любит, да так, что даже ревновала его к ней, собственной подруге – ну тогда, в машине… Совершенно измученная и растерянная Аня возвращалась домой поздно ночью. И впервые за последние пять лет закурила. Впереди предстояла реабилитация подруги, совместные шопинги и дружеская «психотерапия»…

Аня все это рассказала мне, потому как я не знаю Нелю лично и никогда не встречала этого самого «подлеца». А высказаться ей все-таки хотелось… Надо ли говорить, что она так и не сказала Неле, что та ее обидела, предала, а о дружбе вспомнила только тогда, когда ей потребовалась помощь. Аня пила кофе и молча кивала, когда я говорила, что односторонней дружбы, как и любви, не бывает; что друг должен не только брать, но и отдавать; что она должна откровенно поговорить с Нелей… Она признала, что такой искренней дружбы, как раньше, не будет никогда. «Но предать и оставить ее я не могу», – вздыхала Аня…

После этого разговора было как-то тяжко на душе. Меня ведь тоже лучшая подруга вычеркнула из своей жизни, посчитав, что я могу являться угрозой ее браку. Но, в отличие от случая с Аней, наша дружба так и не возобновилась. Может, потому, что мужчина моей подруги до сих пор с ней? Вот мне и подумалось: а если бы Неля увела-таки своего любовника из семьи, Аня так и осталась бы за бортом?.. Вероятнее всего, да. И это очень грустно. И никто бы даже не вспомнил, что эта удивительная Аня из той редкой породы женщин, которые никогда не пойдут по трупам ради своих интересов. Что она верит в настоящую женскую дружбу, которая (ну очень мне хочется в это верить!) все-таки существует.