Ирина Муравьева: «Я пишу ту историю, которую чувствую»

Прозу Ирины Муравьевой называют пронзительно сентиментальной – мир чувств проникает во все детали реальности, в которой живут персонажи. Книги автора захватывают, судьбы героев потрясают, а чувство стиля завораживает. Романы Ирины Муравьевой придутся по душе всем, кого трогают реалистичные жизненные драмы, пронизанные глубоким психологизмом. Вашему вниманию – эксклюзивное интервью с автором для myJane.ru.

- Здравствуйте, Ирина! Почему в своих книгах Вы поднимаете проблему связи жизни и судьбы человека с историческими событиями? Ирина, сложно ли описывать эпоху, в которой Вы не жили? Например, события войны, революции, красного террора в Вашей трилогии «Барышня». Ведь это очень кропотливый труд, который требует работы с документами, поиска информации и т.д. Что Вы чувствуете, когда воссоздаете эпоху глазами своих героев?

- Мне кажется, что описание чужой эпохи не только несложно, но даже заманчиво. Ведь истории как науки, в сущности, просто нет. Нам только кажется, что есть такая наука - история. На всякое время и на всякое событие есть своя точка зрения и у того, кто это время прожил, и у того, кто проникает внутрь этого времени с помощью своей книги, как это сделала, например, я в своей трилогии. У Толстого был один взгляд на события 1812-го года, а у Наполеона – совсем другой. У человека, который расстреливал в 1918-м, и у семьи того, кого он расстрелял, - тоже ведь разные отложились в памяти времена. Я пишу ту историю и то время, которое существует в моем представлении, то, что я понимаю, а лучше сказать - чувствую. Но, разумеется, многое пришлось просмотреть, прочитать для того, чтобы знать какие-то факты реальности. Просто – факты. Но это задача, скорее, техническая, а не творческая.

- Почему, как Вам кажется, многие в штыки приняли Ваш роман «Веселые ребята», несмотря на то, что это, без сомнения, одна из лучших Ваших книг?

- Я сама люблю роман «Веселые ребята» и много раз пыталась сказать, что этот роман – не реалистический, не буквальный, не мемуарный, это роман – фантасмагория, хотя в нем достаточно и того, что ярко удержала моя память. Те, кто привык отыскивать в литературе лишь плоское воспроизведение событий (хотя я не очень понимаю, в чем же тогда достоинство такой литературы) не понимают того, что роман «Весёлые ребята» - не роман о жизни реальных школьников, а своего рода метафора детства и юности, и им, конечно, непонятен и, наверное, неприятен этот текст.



- В романе «Веселые ребята» дети ведут себя, как взрослые, а взрослые — как дети. Учителя – это вообще отдельная категория. Их образы насквозь сатирические. Вы намеренно так расставили акценты или Вы полагаете, что в жизнь это происходит сплошь и рядом?

- Всё, что я написала, я написала не то чтобы «намеренно», это неверное слово, но я написала именно так, как хотела и задумала написать.

- В своей книге «Отражение Беатриче» после всего, что у Краснопевцева случилось с женой Анной, Вы даете ему еще один шанс... Вы считаете, что большинству людей судьба дает возможность исправить свои ошибки?

- В истории отношений Анны и Краснопевцева много боли и много страданий. Никакого шанса я Краснопевцеву не давала. Его переживания и поступки продиктованы логикой его характера, а характер его сложен, многосоставен, и поэтому всё, что происходит между ним и Анной, происходит между ними. Я здесь ни при чем. Я услышала и записала. Самое ужасное, что может делать писатель, - это «сочинять», «выстраивать» и «давать шансы». Писатель, как я думаю, хорош тогда, когда он верно «слышит» и грамотно записывает то, что «слышит».

- Ирина, в своих книгах Вы часто пишете о Боге и смерти. Чувствуется, что для себя Вы целиком определились с этими вопросами. Что Вы можете посоветовать другим людям, пытающимся решить для себя эти проблемы – найти в себе силы смириться, ощутить присутствие в жизни Бога, перестать бояться смерти?..

- Вы меня простите, но для меня это вопрос звучит как-то очень пафосно. А я стараюсь жить и писать так, чтобы пафоса было как можно меньше. С «вопросами Бога и смерти» определиться нельзя. Глуп тот человек, который скажет о себе: «Да, с этим я «определился». И советовать кому-то не бояться смерти или ощутить в своей жизни присутствие Бога я тоже никогда не взялась бы. Советовать можно по конкретным вопросам: здоровья, жилья, работы, учебы, а с такими вещами, как жизнь, смерть и вера каждый остается наедине с собой. И я повторю то, что сказано в Евангелии, потому что это очень просто, очень точно сказано и обращено ко всем нам без исключения: «Просите, и дано будет вам, ищите, и найдете, стучите, и отворят вам, ибо всякий просящий получает, и всякий ищущий находит, и стучащему отворят». Вот и всё.

- В своей книге «Любовь фрау Клейст» Вы выстраиваете целую панораму семейной жизни, показывая проблему измены с разных сторон – и со стороны жены, и со стороны любовницы. Сегодня и вправду люди настолько запутались в своих семейных и внесемейных отношениях, что они больше не знают, кого они на самом деле любят и какие отношения хотят сохранить. Как Вы оцениваете такие вот семейные «морские узлы»?

- Я никак не оцениваю семейные морские узлы. И ничего нового в этой запутанности любви, нелюбви, верности и измены тоже нет. Это было всегда. В некоторых странах третьего мира прелюбодеяние до сих пор карается законом: женщину, изменившую мужу, могут побить камнями. Но ведь и без привлечения юрисдикции происходят страшные вещи внутри семей, вполне цивилизованных, если в этих семьях имеет место измена: вплоть до убийства. Человеческая психика болезненно реагирует на измену, и ревность – один из самых сильных факторов любви. Но мне кажется, что каждый человек сам решает, кого он любит и с кем хочет жить свою жизнь. Тут лучше никому из посторонних не вмешиваться. Больше всего жалко детей, проходящих через испытания «семейными морскими узлами». Это – рана на всю оставшуюся жизнь.



- Ирина, несмотря на то, что Вы живете в США, Вы находите время приезжать и встречаться со своими читателями. Расскажите пожалуйста, что Вам дают эти встречи? С какими ощущениями и настроением Вы возвращаетесь после них домой?

- Я люблю Москву, люблю тех людей, которых всегда стремлюсь увидеть, когда приезжаю, и люблю встречаться с читателями. То есть, не то чтобы «люблю», но мне это важно, даже если я заранее знаю, какие вопросы мне зададут и на что больше всего обратят внимание в моей книге. Всё равно. Мне важно: ответить, если меня спрашивают, важно увидеть лица, услышать голоса. А домой я возвращаюсь всегда уставшей. Это ведь большая эмоциональная нагрузка, такие приезды.

- Ирина, сегодня очень часто поднимается проблема отсутствия у подрастающего поколения любви к книгам, чтению. Что бы Вы посоветовали родителям и учителям? Какими методами и способами можно сформировать у детей увлеченность хорошей литературой?

- Метод привлечь внимание ребенка к хорошей литературе только один: пример того человека, которого этот ребенок уважает и принимает всерьёз. Если есть кто-то, кто может повлиять на ребенка, то это прекрасно и очень облегчит поставленную задачу. А если такого человека нет, то тут остается только надеяться. А вдруг?

- Сегодня модно составлять рейтинги лучших книг – в целом и по жанрам. Каков Ваш топ-10 самых выдающихся шедевров художественной литературы, которые бы Вы порекомендовали читателям myJane.ru?

- Довольно сложно разным, к тому же, не знакомым мне людям что-то рекомендовать. Как говорила моя бабушка: «Один любит апельсин, а другой – свиной хрящик». Женщины любят одно, мужчины – другое, люди постарше – одно, помоложе – другое. Ведь правда? Я часто перечитываю классику: Гоголя, Толстого, Пушкина. Там каждая строчка – шедевр. Вот уж действительно: не обидел Бог талантом.

- Ирина, спасибо вам за беседу.

Беседовала Марина Тумовская


О книге Ирины Муравьевой «Отражение Беатриче»