Татьяна Гармаш-Роффе: «Хэппи-энд детектива – это наша победа над злом»

Татьяна Гармаш-Роффе – популярный автор детективных романов. Ее произведения – это индивидуальный стиль, неожиданные повороты сюжета, закрученная детективная головоломка, запоминающиеся характеры и пронзительная любовная линия. Татьяна почти 20 лет живет и работает во Франции. Из-под пера русской парижанки вышло более двух десятков книг. Вашему вниманию – эксклюзивное интервью с автором для myJane.

- Татьяна, расскажите, как Вы пришли к написанию своей первой книги? О чем Вы тогда думали? Надеялись ли на успех? Предполагали ли Вы, что сочинительство станет делом Вашей жизни?

- К написанию первого романа подтолкнул меня муж. Оказавшись во Франции, я осталась без творческой работы (до отъезда занималась театральной критикой). И пожаловалась как-то мужу на такое бедствие... Он к делу подошел вдумчиво: завалил меня вопросами, что я могла бы написать, кроме статей, к чему душа лежит. И, когда я призналась ему, что всегда мечтала сочинить хороший детектив – закрученный, но при этом логичный, - и что у меня даже есть кое-какие замыслы, неосуществленные по нехватке времени, он постановил: «Пиши! У тебя теперь есть время, так что давай, дерзай!». И я принялась писать. На тот момент мыслей о том, к чему это все приведет, у меня почти не было, а если и мелькали, то я их гнала: сначала нужно написать книгу! Условно говоря, книга, когда она закончена, становится товаром, и этот товар вы предлагаете коммерсанту по имени «издатель». Он будет решать, подходит ему товар или нет, но для этого нужно оный товар иметь на руках!

Так что моей задачей на тот момент было НАПИСАТЬ. Увидеть, что я способна это сделать. У меня всегда был хороший стиль (что, безусловно, плюс), но для романа этого мало. А тем более – для детективного — нужно выстроить интригу, нужно заставить читателя ломать голову, а потом выдать ему непредсказуемую, но совершенно логичную развязку. А я чуть ли не до самого финала романа не знала, получится у меня или нет… И только уже когда получилось, я задумалась о том, что с этим готовым произведением делать дальше.

Ясно, что дальнейшее зависело от издателя, в том числе и вопрос, станет ли сочинительство делом моей жизни… Но книгу опубликовали, попросили следующую. Вот так мое увлечение превратилось в дело. Серьезное и любимое.

- Какие черты Вашего характера, как Вам кажется, помогли Вам стать писательницей?

- Не знаю, черты ли это характера или просто дар природы: развитое воображение, логичность и умение чувствовать других людей… Эти черты проявили себя очень рано: я сочиняла сказки, которыми заслушивались девчонки в пионерлагере, обожала разгадывать логические шарады, была чуть ли не записным «психологом» в классе: со мной советовались одноклассники — и девочки, и мальчики…

А вот речь моя, склонность к образности и точности (что я долго не осознавала как нечто особенное), - это сформировалось отчасти в силу воспитания, отчасти под влиянием беспрерывного чтения. И вызывала она не только комплименты, но и нарекания. Расскажу вам небольшую историю: когда мой сын пошел в детский сад, я так переживала за него, что устроилась туда же воспитательницей на полгода. Помимо воспитателя, в группе всегда имелась «няня» (сейчас тоже, наверное?). Так вот, чувствовала я, что моя «няня» относится ко мне как-то недоброжелательно. Отчего, понять я не могла: я всегда вежлива, любезна, покладиста. Короче, ничем не обидела. И однажды я решила спросить ее в лоб: в чем, мол, проблема?

Знаете, что она мне ответила? Нет, вы ни за что не догадаетесь! Она сказала буквально следующее: что я изъясняюсь языком слишком сложным и делаю это нарочно, чтобы ее унизить! Мои попытки объяснить, что я так изъясняюсь не нарочно, и уж вовсе не с целью ее обидеть, что это просто стиль общения, присущий мне с детства, ее не убедили…

- Чем Вас привлекает детективный жанр? И, в частности, классический детектив? Почему у этого жанра, на Ваш взгляд, всегда много поклонников?

- Детектив (хороший) – это всегда интеллектуальная загадка. Под словом «интеллектуальный» скрывается множество значений, поэтому я считаю нужным пояснить: в случае с детективом мы говорим об «интеллектуальности» примерно в том же плане, что об игре в шахматы. Иными словами, это логическая головоломка.

Разумеется, не каждая книга, зачисленная в разряд детектива, является головоломкой. К примеру, книги Чейза - это авантюрные романы, а вовсе не детективы. В настоящем детективе рассказывается не о том, как человек совершил преступление, а о том, как это преступление расследовалось. То есть, смысл детектива — в процессе расследования, нахождении преступника.

Так что страсть людей к детективам – это, в первую очередь, страсть к загадкам, жажда их разгадать.

Но есть и еще одна причина, более глубокая и психологическая. Преступление всегда связано с убийством, а смерть – это одна из самых пугающих и притягательных загадок. Как это – вот был жив человек, смеялся, разговаривал, - и вдруг умер? Но вот ведь он, лежит, будто спит… Однако это лишь его телесная оболочка! Тело есть – а человека нет… ЗАГАДКА. Которую нам никогда не разгадать, но которая вечно манит…

И последняя причина: в детективе герой - вместе с читателем - сталкивается со злом. Со смертью, болью. Но в детективе герой обязательно побеждает зло, в детективе обязательно торжествует справедливость! Да, мы знаем, что в жизни, увы, далеко не всегда так случается, – но в детективе хеппи-энд обязателен. Это НАША победа над злом – всех тех, кто читает, кто вовлечен в повествование, кто переживает и боится вместе с жертвой. Это – катарсис. Это гимн справедливости.

- Татьяна, как Ваши книги связаны с жизнью? События, которые Вы описываете в книгах, реальны? Ваши герои имеют прототипы? С кого Вы «рисуете» характеры?

- Я всегда считала, что сила писателя – в его воображении. Срисовывать с действительности – удел тех, кто им не обладает. Разумеется, воображение должно создавать характеры и события хоть и не списанные с натуры, но обязательно правдоподобные.

Однако я вижу, что в последние годы наметилась тяга к «реалити-шоу», - т.е. к прямым зарисовкам из жизни. Лично мне это претит. С моей точки зрения, пусть реальными историями занимается журналистика, тогда как писатель занимается художественным вымыслом. Разница здесь примерно такая же, как между фотографом и художником… Поэтому из жизни я беру лишь элементы-кубики, из которых строю свою конструкцию, сочиняю свою интригу. И образы у меня «собирательные».

- Нередко в отзывах на Ваши книги можно прочитать, что Вам прекрасно удаются любовные сцены - не пошло, не скучно, а, напротив, очень красиво, волнующе и всегда уместно. Вы не хотели бы попробовать написать любовный роман?

- О, нет! Спасибо за добрые слова, но… В любовном романе нет настоящей интриги, нет расследования, нет логических выкладок. А я именно это все и люблю.


- Татьяна, я знаю, что Вы общаетесь с читателями на форумах. Что Вам дает такое общение? Случается ли, что читатели дают Вам какую-то подсказку, наводят на мысль, быть может, даже вдохновляют?

- Да, вдохновляют практически всегда! Прежде всего тем, что читатели любят мои книги и ждут их, - великолепный стимул для творчества! Кроме того — общение с читателями дает мне понимание того, чем дышит современный россиянин, как смотрит на вещи, как строит свою жизнь в непростых наших условиях. Это очень важно для творчества.

- Бывают ли у Вас творческие кризисы? Как Вы с ними справляетесь? Есть ли у Вас свои методы «генерации мыслей», выходов из творческого тупика?

- Кризис кризису рознь, общих рецептов тут не существует. В одном случае будет правильно заставить себя работать, - хотя бы просто перечитывать написанное, править его, и идеи начинают рождаться потихоньку. В другом случае – более серьезном, связанном с физической и/или душевной усталостью, - имеет смысл поступить ровно наоборот: отложить работу над романом, отвлечься, отдохнуть.

Повторяю, общих рецептов тут не существует… кроме, пожалуй, одного: движение! В самом простом, физическом смысле. Ходить или плавать, бегать или ездить на велосипеде, посещать спортзал или секцию танцев (желательно ритмичных). Это наилучшее средство борьбы не только с творческим кризисом, но и с хронической усталостью, с депрессией, со всякого рода упадками сил.

- Кто Ваши любимые авторы, так сказать, учителя в литературе?

- Любой талантливый автор мной любим, любой талантливый текст меня вдохновляет. Но насчет учителей… Этот вопрос задают мне довольно часто, – но, признаюсь, я его не совсем понимаю. К примеру, я люблю Пушкина, восхищаюсь мощью его таланта. Но разве можно научиться чужому таланту? Или возьмем Андрея Платонова: я обмираю от восторга едва ли не над каждой его причудливой фразой, но ведь его талант родился вместе с ним! Это даже, наверное, не писательский талант – это какой-то своеобразный способ восприятия мира, на тонкой грани между гением и психическим отклонением! Разве можно чему-то научиться у такого писателя? Нет, абсолютно нет. Только восхититься.


- Татьяна, расскажите, пожалуйста, о Вашей новой книге.

- Обычно я не ставлю перед собой задачу удивить читателя какой-то новой информацией или обогатить его новыми знаниями. Считаю, что для этого существуют библиотеки, энциклопедии, интернет, в конце концов. Я же пишу детективные романы, и моя задача – удивить читателя интригой, вовлечь его в водоворот событий и судеб, заставить думать, радоваться и печалиться вместе с моими героями…

Но на этот раз я затронула крайне необычную и малоизвестную тему мужской проституции. Мне самой было интересно исследовать и осмыслить это явление, и я поделилась с читателем и информацией, и мыслями. Как всегда, прежде чем написать о чем-то, я всерьез исследовала предмет. В данном случае я прочитала все доступные материалы на эту тему на французском, английском и русском языках, а также встретилась с несколькими реальными «проститутами». Мои знания и впечатления описаны в романе.

Но это лишь одна из линий романа, связанная с конкретным персонажем. В остальном я следую своим традициям: происходит череда необъяснимых событий, гипотез много, - но какая из них верная?

Впрочем, есть еще одно отклонение от моего обычного курса: на этот раз Алексей Кисанов, мой любимый сыщик, отказывается искать преступника. Он сразу понимает, что тот слишком «высоко сидит, далеко глядит». И Кис решает, что ему следует ограничиться задачей сберечь молодых людей, обратившихся к нему за помощью, от опасности…
Задача эта, признаюсь, ему не совсем удалась: молодые люди оказались своевольны и непослушны… как водится у молодых людей, впрочем. Так что пришлось моему сыщику туго. А выручили его, как ни странно, тоже его подопечные. Больше ничего не скажу, это ведь детектив.

Беседовала Марина Тумовская