«Крестный отец»: «Дела семейные»

Вообще-то настоящие герои «Крестного отца» хозяйничали в Америке, а в нашем отечестве итальянцы были представлены участниками музыкального фестиваля в Сан-Ремо. Однако после выхода фильма на экраны эти шустрые парни с оригинальными представлениями о правосудии стали «гражданами мира». Особый флер их натурам придавала пронзительная мелодия, сочиненная Нино Рота.

«Дон Вито Корлеоне был человеком, которого все приходили просить о помощи, и никто не уходил разочарованным. Он никогда не давал пустых обещаний и не отказывал под трусливым предлогом, что не может бороться с сильными мира сего. Неважно было, способен ли ты должным образом отблагодарить его за услугу. Требовалось лишь одно: чтобы ты сам, лично, заявил, что ты его друг…»

Казалось бы, чего проще. Просто назови дона Корлеоне другом, и все будет в лучшем виде: обидчиков накажут, а тебе помогут, поддержат. Что же останавливало многих от предложения дружбы? То, что в ответ пришлось бы оказать услугу. Любую. Учитывая, что дон Корлеоне беспрерывно воевал с конкурирующими «коллегами», подставлять голову не больно-то хотелось. В общем, сложно с этим «крестным отцом» и порой смертельно опасно …

Режиссер Фрэнсис Форд Коппола прочитал роман Марио Пьюзо «Крестный отец», и на этом спокойная жизнь для него закончилась. Срочно, срочно на экран, это ведь сага, история, легенда! Однако публика еще не распробовала, какой отменный «деликатес» приготовил итальянский писатель, оглушительным успехом пока и не пахло.

Продюсеры с «Парамаунт пикчерс», к которым Коппола обратился за деньгами и «благословением» на съемки, водили носами: ну, получится средний гангстерский боевик, к чему суета? И тут грянуло: роман «Крестный отец» в считанные недели стал культовым. Что тут скажешь, кроме как: «Камера, мотор!»

Но сначала нужно было переписать сценарий: то, что на бумаге выглядело внушительно, на экране не впечатляло. Марио Пьюзо покорно взялся за переделку, он еще не знал, что найдутся и другие «корректоры» - ни много, ни мало, Нью-йоркская мафия. Серьезные парни были прообразами экранных героев, и им совсем не хотелось внимания к своей деятельности – как понимаете, вовсе не из скромности. Гангстеры требовали исключить любое упоминание о них и не называть вещи своими именами. А требовать они умели, не ограничивались угрозами и телефонными звонками, обстреляли машину одного из продюсеров фильма… Так криминальное слово «мафия» превратилось в теплое «семья», а «преступная группировка» стала нейтральным «синдикатом».

Наконец-то работа закипела. С конца марта по август 1971 года съемочные площадки в Нью-Йорке, Лас-Вегасе, Голливуде и на Сицилии стали свидетелями рождения бессмертного шедевра.


«Будьте моим другом, дон»

Вито Корлеоне, согласно данному Пьюзо портрету, был «на лицо ужасным, добрым внутри». Воплотить это противоречие предлагалось Лоуренсу Оливье, Орсону Уэллсу и даже кинопродюсеру Карло Понти. О Марлоне Брандо и не помышляли: актера и голливудских обитателей связывала взаимная неприязнь. Немало тому поспособствовали дикие выходки Брандо на съемочной площадке и, чего уж там, тесная дружба с Бахусом. Его кандидатуру отстоял сам Коппола, однако одного лишь режиссерского волеизъявления было недостаточно, и Брандо пришлось согласиться на унизительную процедуру кинопроб. Как съязвил по этому поводу кинокритик: «Обращаться к Брандо с просьбой о пробной съемке - все равно что попросить римского папу продекламировать Катехизис».

В назначенный срок режиссер Коппола приехал к Марлону Брандо в усадьбу в Беверли-Хиллз. Тот подготовился к встрече основательно: выкрасил волосы гуталином, нарисовал усы и заложил ватные шарики за щеки. Покрасовался перед зеркалом: «Это то, что надо: подлая бульдожья морда, а внутри – теплота». И сработало: кинодельцы из «Парамаунт пикчерс» благосклонно отнеслись к вживанию Марлона в образ, даже не узнали сначала.

Коппола опасался, что Брандо добавит ему седых волос, капризничая на съемочной площадке и проявляя звездный деспотизм. Однако тот оказался прямым, простым и разумным: если его предложение отвергалось, Марлон спокойно принимал чужое решение. Единственный минус – актер из рук вон плохо запоминал текст роли. Дабы в кадре не возникало заминки и слишком вольной импровизации, слова дона Корлеона записывали на табличках, а Брандо считывал. За сценарий, испещренный пометками напротив реплик Марлона, в 2005 году на аукционе выручили больше 300 тысяч долларов.

Теперь сложно представить, что главу мафиозного клана Вито Корлеоне мог сыграть кто-то другой. Марлону Брандо удалось показать сентиментального итальянца, трепетного семьянина, который возится с внуками, ходит в лавку за провиантом, с удовольствием крестит детишек близких, знакомых и не очень. Но в то же время он держит в кулаке пусть не империю, но огромный синдикат, всегда готов отдать приказ «свершить суд справедливости» и «сделать предложение, от которого никто не в силах отказаться».

Блестящая игра Марлона Брандо американскими киноакадемиками была оценена по высшему разряду – «Оскар». Вот тут-то Брандо снова удивил: отказался от награды в знак протеста против политики дискриминации, осуществляемой в США по отношению к индейцам. Фрэнсис Коппола на это лишь развел руками: «Марлон искренен и честен во всем, во что он верит».

Сын за отца

Марио Пьюзо описывал младшего сына дона Корлеоне как утонченного юношу, смуглого жгучего брюнета с неожиданно добрым взглядом. Продюсеры надеялись, что экранным Майклом Корлеоне станет Дастин Хоффман, Роберт Рэдфорд и даже Ален Делон, но снова вмешался Коппола. Его выбор заставил киношников ухмыльнуться: театральный актер Аль Пачино, разве это серьезно. А Аль собрался с духом, прошел целых пять кинопроб и… навеки стал Крестным отцом, точнее, сначала — его сыном.

На съемочной площадке ему на первых порах было неуютно. «Я должен был завоевать других, добиваться, чтобы со мной соглашались. Я так и не научился плести паутину связей, а с ними легче жить», - то ли сокрушался, то ли гордился потом актер. Симпатии воротил «Парамаунта» пришлось долго искать: продюсеры откровенно давили на Копполу, заставляя уволить Аль Пачино. «Когда он начнет играть? – спрашивали они, недвусмысленно намекая, что в кадре Аль держится деревянно. Все изменила сцена, где Майкл Корлеоне убивает турка Солоццо и капитана полиции: киношники согласились, что Аль Пачино чертовски талантлив, а режиссер Коппола – дьявольски прозорлив.

Впоследствии актер назвал эту роль самой сложной в карьере. Но он взял эту вершину и оправдал слоган фильма: «Настоящая власть не может быть дана, она может быть взята».


Продолжение следует

Итак, продюсеры и прокатчики ликовали: фильм сделал кассу и взял сразу три «Оскара»! Кто же на этом закроет золотоносную жилу? Руководство «Парамаунта» поспешило сделать Копполе «предложение, от которого невозможно отказаться». Гонорар в миллион долларов, солидные проценты от прибыли, полная творческая свобода – все ради продолжения саги.

Выглядело заманчиво, да и сам Коппола горел режиссерским азартом, однако было одно но: если первый фильм снимали по роману Марио Пьюзо, то теперь авторских ограничений не существовало. С одной стороны, это хорошо, можно было буквально стать «вторым отцом» «Крестного отца» и распорядиться по-своему судьбами обаятельных мафиози. С другой – как именно распорядиться?

И вдруг для режиссера все стало ясно как Божий день: в первом фильме преступники и убийцы все-таки получились героями романтическими, вершителями праведного суда как альтернативы продажного правосудия. А то, что методы и средства они используют жуткие, что не гнушаются подкупа, шантажа, что преследуют далеко не «робин гудовские» цели, не было очевидным. И Коппола решил сорвать узорный покров романтичности, показать гангстерский мир без купюр. И заодно рассказать, как все начиналось – историю Вито Корлеоне, как он стал на преступный путь. На подготовку сценария и запуск проекта режиссеру давалось всего три месяца. Естественно, с Божьей и Марио Пьюзо помощью он справился.

Сыграть молодого Корлеоне выпала честь Роберту Де Ниро. Сколько раз с тех пор он воплощал «плохих парней» с пушкой в кармане, но философскими взглядами в душе не сосчитать. Надо сказать, Де Ниро проникся ролью настолько, что даже освоил ускоренный курс итальянского языка.

Съемки начались в октябре 1973 года, а к июню 1974 уже финишировали. Это был блицкриг по всем статьям: «скоростной» сценарий, «реактивные» съемки – и номинация на десять «Оскаров», шесть наград нашли своих героев. Одну статуэтку взял Де Ниро, это единственный случай, когда за роль одного персонажа награждались два актера.

Итак, продолжение ни в чем не уступало началу, кассовые сборы превзошли самые смелые ожидания, идея фильма была воплощена на все сто… Коппола посчитал, что гангстерская тема исчерпана и лично для него закрыта. В принципе, можно было смело ставить точку, «оборвать на самой верхней ноте». Но выгода, барыши и нажива формируют привыкание, и парни с «Парамаунта» задумали выжать «Крестного отца» досуха, сняв третий фильм. В 1988 году – вы не поверите – те же Марио Пьюзо и Коппола написали очередной сценарий за четыре недели. «Крестным отцом номер три», продолжателем мафиозной династии, стал Винсент Манчини, внебрачный сын Сантино Корлеоне. А сыграл его Энди Гарсия, как две капли воды похожий на молодого Роберта де Ниро.

Премьера фильма в 1990 году собрала массу фанатов, любителей и просто ждущих продолжения. Но… обескураживающим разочарованием это не назвать, однако достойным продолжением тоже. Фильм окупился, номинировался на «Оскар», зрители отдали ему должное – и на этом все. Наконец-то страсти вокруг клана Корлеоне улеглись, надо полагать, окончательно.