Цзян Цин: «Партия, дай порулить»

Супруга легендарного Мао Цзедуна не была коронована, но размаху и полномочиям Цзян Цин позавидовали бы и монархи. Тем удивительнее ее взлет, что женщине, тем паче простолюдинке, в Китае была уготована жизнь низшего существа, беспрекословной и тихой домохозяйки…

Началась история в 1914 году, в провинциальном городке Чжучэн на берегу Желтого моря. В семье богатого плотника родилась очаровательная девчушка. Папаша порадовался дару богов, однако милее малышки ему была бутылка ханшины.

Набражничавшись, плотник впадал в неистовство и смертным боем бил жену. Неудивительно, что вскоре она сбежала от пьяницы, прихватив дочурку. Десять лет двум несчастным пришлось кое-как перебиваться, но, в конце концов, мать превозмогла стыд и вернулась в родительский кров. Жизнь стала сытнее и спокойнее. Тут стал проявляться характер подросшей Цзян Цин. Дочь осознала, что красива, что нравится мужчинам. И еще она поняла, что от них нельзя зависеть. А уж если и принимать благоволения, то только от первых лиц родного Китая. Вот за кого бы выйти замуж!.. Остальные годятся лишь в безмолвные обожатели, любовники, ну и, пожалуй, помощники.

Но мечты пока оставались мечтами, а в 16 лет Цзян Цин выскочила замуж едва ли не за первого встречного. Увы, брак продлился не дольше медового месяца. Возвращаться в дом матери разведенная барышня не пожелала и сбежала в крупный город Циндао, устроилась библиотекарем. И вот удача – буквально через неделю встретила господина Кан Шэна. Когда-то он был ее учителем, преподавал труды Конфуция… Теперь ничто не мешало им сохранить статус ученицы и учителя, правда, наука была иного свойства. Ах, как же Кан Шэн любил проводить время в объятьях Цзян Цин, перебирая пальчики ее стройных ножек. Надо же, само совершенство, всего один изъян – на правой ступне шесть пальчиков. Да и изъян ли? Скорее, знак, что красавице уготована яркая судьба.

Новый покровитель ввел свою протеже в чудесный мир: актеры, критики, театралы. Легкое общение, милые знакомства, приятное времяпровождение, толпы поклонников – все это затягивает, увлекает. И нет сил противостоять, и плевать, что на репутации «невыносимая легкость бытия» сказывается тяжким бременем. Кан Шэн, поняв, что на данный момент «мавр сделал свое дело», достойно удалился.

А Цзян Цин с той же легкостью, что заводила новых любовников (и, наверное, благодаря этому) сделала карьеру киноактрисы. Изящная, черноглазая, тонкая, как тростинка, она пленила сердце немолодого коллеги-актера. Наверное, чувства были взаимны. Ведь разбивательница сердец подарила избраннику пару малышей. Правда, материнство не стало ее единственной отрадой. Честолюбивые помыслы витали высоко, там, где власть и могущество, где политика. Недаром Цзян Цинь еще в 18 лет вступила в коммунистическую партию Китая.


Мао, мой Мао

Уже давно душу карьеристки-красавицы тревожили слухи о странствующем вожде коммунистов Мао Цзедуне. Но как приблизиться к опальному лидеру? Время, случай и бывший любовник Канн Шэн подсказали.

Однажды Мао читал лекцию в недавно открытой академии искусств. Где - вот удача! – преподавала Цзян Цин. Пытливая барышня заблаговременно заняла место в первом ряду, разложила на соблазнительных коленях толстую тетрадь и прилежно конспектировала выступление кумира. Но и без того было приметно ее белоснежное холеное личико на фоне загорелых крестьянских физиономий.

После лекции Цзян, потупив взор, пролепетала Мао: «Мне еще многому нужно научиться. Но благодаря вам я поняла, что смогу углубить свои знания». Мао горячо поддержал активистку и предложил помощь.

А дальше вмешался хитрый Кан Шэн. Знакомство с Мао позволяло ему вести фривольные беседы, в частности, о любовном искусстве женщин. До которых красный вождь был весьма охоч: когда-то он услышал от даосов, что близость с тысячей девственниц дарует бессмертие. Разумеется, хотелось и вечной жизни, и неистовых ласк покладистых красавиц. Итак, Кан Шэн замолвил словечко, организовал встречу, Цзян Цин подарила Мао свою благосклонность и… вскоре стала его личным секретарем. И, конечно, любовницей. Права, пришлось уйти от мужа, оставить детей, словом, некрасивая история. Покинутый супруг раздул личную трагедию до публичного скандала, не постеснялся излить на страницах газет подробности их истории, но Цзян Цин уже ничто не могло остановить.

Мао не был святым, она это знала. Он был на 20 лет старше, а печальный опыт общения с занудными зрелыми мужчинами у нее имелся. Всерьез тревожила и участь, постигшая первых двух жен Мао: первую бросил, со второй тоже не сложилось. Нынешняя, третья, была отправлена вождем в Советский Союз, якобы для лечения. Правда, ее отъезд «случайно» совпал с новым романом любвеобильного вождя. Но Мао уже был председателем компартии, значит, долой сомнения…

Едва законная супруга вернулась с лечения, как угодила в психиатрическую лечебницу. Что ж, не повезло. Мао даже не пытался изображать скорбь и непричастность к событию. Быстренько оформил развод и стал готовиться к браку с бывшей актрисой, а теперь любимой женщиной и соратницей. Не тут-то было: члены китайского Политбюро, даром, что и сами еще те женолюбы, возмутились. Как возможно, чтобы «красное солнышко» Мао, честь и совесть народа Поднебесной, женился на такой сомнительной особе?! Но тут на арену вышел знакомый нам Кан Шэн, заимевший к тому времени солидный политический вес. Он поручился перед партийцами за идейную чистоту Цзян Цин. Да и сам Мао проявил норов, заявив, что он будет строить личную жизнь без указаний…

Партийцы обиделись и выдвинули ультиматум, дескать, женись, товарищ Мао, но пусть твоя жена не сует свой крошечный носик в политику, печет лепешки и нянчит малышню… Словом, в ноябре 1939 года мечта Цзян Цин сбылась: она вышла замуж за первого человека Китая. А через полтора месяца стала матерью его ребенка.

Больше, чем друг

Все шло согласно партийной линии: Цзян Цин занималась дочкой, горячо поддерживала стареющего мужа во всех начинаниях, будь то новая идеология или поиск очередных красавиц, которые помогли бы Мао обрести бессмертие. Вождь не прекратил походы налево, и Цзян оставалось только смириться. Она не переживала из-за неверности, у нее опять была цель. Как-то Цзян обмолвилась: «Секс влечет к мужчине только вначале, то же, что поддерживает к нему интерес, - это власть». Почему нет? Прежние императрицы, овдовев, наследовали абсолютную власть. Кто сказал, что при коммунизме не бывает красных императриц?

Лишь одно досаждало: часто, слишком часто болело горло. С детства ангина «навещала» ее несколько раз в год. Обеспокоенный Мао отправил угасающую жену на лечение в СССР. Больница, восстановительный период в Барвихе, крымские каникулы – и похорошевшая, здоровая Цзян предстала перед своим Председателем. Никогда она не позволяла себе другого обращения к Мао…

То ли партийцы ослабили хватку, то ли Цзян Цин умела ждать, но постепенно реальная власть от Мао перетекла в ее холеные ручки. В 1960-м году лидер коммунистов жил как земной бог, богиней становилась и его спутница. Из тихой домохозяйки Цзян Цинн выросла в помощника по вопросам культуры и образования. О том, что высокая должность подразумевает более серьезный фундамент, нежели школа и трехмесячные драматические курсы, все старались не вспоминать до поры до времени.

А Цзян Цин закрутила гайки не на шутку. Вряд ли ее всерьез беспокоило, насколько тяготеет к прекрасному нация, и правильно ли китайчата пишут иероглифы. Гораздо важнее было, что оставались люди, знавшие о ее небезупречном прошлом… Вскоре Цзян громогласно заявила о «культурном крестовом походе». Врагов у китайской культуры оказалось много: некоторые ученые, композиторы, поэты, драматурги, артисты все еще продолжали «служить горстке помещиков, кулаков, контрреволюционеров, правых и буржуазных элементов». Всех их следовало подвергнуть «революционной ликвидации».

«С молотом в руке, - заявляла «патрульная» культурной революции, - подняв сжатый кулак, я пошла в наступление на все старое». Методы действительно были не изящными: обыски (в поисках компромата на Цзян Цин), аресты, расправа со свидетелями непутевой молодости «императрицы».

Заветы Мао

Мао Цзэдуну шел 83 год, и, судя по состоянию его здоровья, даосы наврали про бессмертие. А он так старался! Даже в этот момент угасающий взор тешила не законная жена, а 20-летняя барышня, как всегда, личный секретарь. Цзян особенно не переживала, лишь думала, как стать императрицей, когда придет час.

А Мао и не думал оставлять ей никакого политического завещания. Дряхлый, задыхающийся, повернулся спиной к жене и прохрипел: «Ты можешь достичь вершины. Если тебе это не удастся, ты упадешь в бездонную пропасть. Твое тело разобьется вдребезги». И умер, солнце китайской компартии закатилось.

Еще не было решено, как хоронить Мао, а Цзян Цин и трое приближенных чиновников вовсю делили чиновничьи посты. Ссора разрешилась сама собой, когда всю четверку арестовали и предали суду «за попытку установить фашистский режим».

Суд над бандой длился несколько лет, в 1981 году Цзян Цин приговорили к смертной казни с двухлетней отсрочкой приговора. А потом заменили его более мягким – пожизненным заключением. Бывшая «первая леди» приговор отбывала в тюрьме, а потом в строго охраняемом частном особняке.

В мае 1991 года охранники нашли ее повесившейся. Что толкнуло женщину на самоубийство? Возможно, рак гортани, который все плотнее смыкал клещи на ее горле. А может, мысль о том, что битва проиграна. В любом случае, мрачное пророчество Мао сбылось: вершина осталась непокоренной, зато бездонная пропасть гостеприимно распахнула ей объятья.