«Осуждение Паганини» Анатолий Виноградов

Эх и долго же я её мучила
Разбирая домашнюю библиотеку, убирая все в свой новый шкаф, возникла необходимость избавиться от части книг. И это оказался очень не простой выбор.

Я бы никогда, наверное, не взялась за это произведение, несмотря на восторженные отзывы в сети.
Книга библиотечная, в обновленном переплёте без обложки, зачитанная и замусоленная. Оставила. Она лежала и ждала своего часа. И вот моя электронная книга сломалась, пришлось переключиться на бумажные варианты.
Книга биографична, но автор прекрасно объединил исторические факты, письма, отзывы современников в художественное произведение, ни без домысла автора, разумеется.
Сперва читать было сложно, и главный герой мне не нравился. Слишком положительный, а вокруг заговорщики и враги, клеветники и завистники. К моему стыду не отличу произведение этого музыканта от чьего-либо другого произведения.
Совершенно удивителен тот язык, которым автор описывает музыку Паганини. Даже не сразу понимаешь, что описывая ощущения слушателей, автор пытается передать нам звуки музыканта-виртуоза:

И Паганини, создавая свой новый концерт, который он хотел отдать этому городу, знал, что он должен вложить в звуки всю силу своего гения, всю мощь своего духа. Он должен ослепить зал блеском своего виртуозного мастерства. Он должен дать этому городу больше, чем какому бы то ни было. Он должен заставить сердце мира на несколько минут замереть.
Но вот теперь он забыл все. Кривой, изогнутый, похожий на гипсовую обезьянку, вырытую из развалин Помпеи, он разбрасывает по залу тысячи колокольчиков - серебряных, золотых, бронзовых и стальных. И словно вeтep пробежал по рядам зала. Для одних это был ветер в колоколах старинного собора, вихрь, залетевший в извилины древней колокольни, ветер какого-то нового восстания, попавший под купол собора и разбудивший дремавших там птиц. Птицы проснулись, взмахнули своими крыльями; цепляясь еще во сне по краям колокольчиков и колоколов, они задевают их хвостами, коготками и перьями. В сумраке натыкаясь клювами на колокольные узоры, будят мирно спящие колокола. Колокольня просыпается. Многовековое пение бронзы отзывается на эту тревогу, и в ответ раздаются звуки набата. И вот другим уже слышатся взрывы пороховых бочек под стенами дворцов. Вздрагивают баррикады фронды. Но иные видят лишь легкокрылых бабочек, летящих на колеблющийся огонь свечи.

Вот скрипка раздирается пополам, вот слышны две скрипки, каждая рассыпается на десять маленьких скрипок. Вот их двадцать, вот сто, вот поет тысяча скрипок. Да, конечно, это просто китайские фарфоровые божки и амуры со стрелами и фарфоровыми крылышками падают со звоном на пол. Пастушки и пастушки, одетые в шелк, в белых пудреных париках, танцуя менуэты Рамо и Люлли, задевают неосторожно эти фарфоровые безделушки, которые сыплются с полочек.
Танец прерывается криком испуга. Из-под шелковых портьер вылезают черные кроты с миллионами своих детей. Они рвут шелковые занавески. Это нападение сопровождается диким свистом и воплями, разлается треск, лопаются стекла, падают уличные фонари, раскрываются стены замка, и холодный ветер сметает его с лица земли. Огромная победная кантилена, воинственная песня восставшего народа, такая знакомая этому народу, слышится вдруг в переливах скрипки. Потом наступает грустное адажио.
Многих эта музыка заставляет вспомнить Байрона….

Мне сложно рекомендовать книгу к прочтению. Скорее она будет интересна людям, которым близко музыкальное искусство.