КВ 2018. 34. Творческие люди. Ирвинг Стоун«Моряк в седле. Джек Лондон»

Ирвинг Стоун«Моряк в седле. Джек Лондон»

Джек Лондон.
"Последний романтик" мировой литературы.
Писатель, жизнь которого была не менее увлекательна, чем истории героев его потрясающих произведений. Он знал и нищету, и бродяжничество, и громкий успех, и богатство. Он видел и "белое безмолвие" Крайнего Севера, и тропический рай Гавайских островов, и Мексиканскую революцию. Он пережил множество приключений - порой забавных, а порой опасных. Но был ли он счастлив? Или наоборот - мучительно тайно страдал от равнодушия, насмешек и презрения, которыми одаряли его "собратья по перу", видя в нем лишь вышедшего из низов талантливого самоучку? Кем был Джек Лондон? Как жил?
На эти и многие другие вопросы дает ответы в своем прекрасном биографическом романе "Моряк в седле" классик жанра Ирвинг Стоун.

Хоть я, не очень люблю Джека Лондона (не считая его "Белый клык" и "Зов Предков" ). Конечно же я читала Мартен Иден, и еще что то, но, как то не "зацепил" он... может читала не в том возрасте...
Но тут, при выборе книги Ирвинга, мне захотелось познакомиться, именно с Джеком Лондоном поближе, именно его жизнь захотелось узнать и понять.
Итак...

Джек Ло́ндон (англ. Jack London; урождённый Джон Гри́ффит Че́йни, John Griffith Chaney; 12 января 1876 — 22 ноября 1916) — американский писатель, социалист, общественный деятель, наиболее известен как автор приключенческих рассказов и романов.

Начало жизни не очень радостное, по причине нищеты и отсутствия любви родителей. Хоть и не плохими людьми были мать и отец (не родной), но как то все не складывалось и мальчонка, с юных лет, был вынужден зарабатывать на семью.
Жизнерадостность, отчаянная смелость, отвага, помогали ему находить и превращать в жизнь, очень опасные проЖекты. Пиратство, поездка на Аляску за золотом, работа журналистом на войне... вот, далеко не полный список отчаянных попыток, достать денег... Но, деньги, как оказалось, вернее их нехватка, прошли красной линией по его жизни.

Не имея возможности получить полноценное образование, он сам учится и много читает, что бы стать писателем, т. к. именно жажда писать, горит внутри у него, а писать как нибудь, это не то, что он готов делать, и он совершенствуется... И пишет, пишет, пишет...

Книга Ирвинга Стоуна, особенно первая её половина, о молодом, жизнерадостном, пьющем жизнь большими глотками, Джеке особенно интересна и читается с упоением. А вот вторая часть, где Джек Лондон, превращается в дойную корову, для родных, близких, друзей, знакомых и просто посторонних людей, вот эта часть меня прям погружала в отчаяние...

Почти все друзья занимали у него деньги—и не один раз, а систематически. Ни одного доллара он не получил обратно. Тысячи людей писали ему с просьбой выслать денег; львиную долю этих просьб он удовлетворял. Какие-то совершенно незнакомые писатели просили субсидировать их, пока они не закончат свои романы; он ежемесячно переводил им чеки. Когда у социалистических и рабочих газет бывали финансовые осложнения, что случалось почти непрерывно, он бесплатно посылал им свои очерки и рассказы, подписывался на эти газеты для себя и для друзей. Когда социалистических или профсоюзных деятелей брали под арест, он посылал деньги, чтобы пригласить адвоката. Когда из-за нехватки средств забастовке грозил провал, на его деньги открывались бесплатные столовые. Когда он случайно услышал, "то в Австралии живет женщина, потерявшая во время мировой войны обоих сыновей, он без всяких просьб стал ежемесячно высылать ей пятьдесят долларов и делал это до самой смерти. Когда какая-то старушка с гор штата Нью-Порк написала ему, что терпит пытки бедности, а у Джека в это время не было на счету ни единого доллара, он засыпал Бретта душераздирающими письмами, умоляя послать несчастной денег в счет будущих гонораров.
Когда в Сан-Франциско задумали открыть оперную студию, он обязался ежемесячно давать определенную сумму на ее нужды. Когда незнакомый товарищ-социалист из Орегона написал, что везет беременную жену и четверых детей, чтобы оставить их на ранчо, пока сам будет лечиться от туберкулеза в Аризоне, Джек послал в ответ телеграмму, что остановиться негде: нет не то что свободного коттеджа—ни одной кровати. Но семейство уже уехало из Орегона. Когда они явились на ранчо, Джек, не сказав ни слова о телеграмме, все-таки разыскал для них коттедж, кормил всю семью, заботился о ней, наладил необходимую помощь, когда пришел срок появления на свет пятого ребенка, а через шесть месяцев, когда отец семейства вернулся из Аризоны, вручил ему жену и детишек в целости и сохранности.

Бесшабашный, мальчишка-бессре́бреник, но это не спасло его от душевного одиночества.

— Джек, ты самый одинокий человек на земле. Того, о чем ты мечтал в глубине души, у тебя ведь никогда не было, — сказала ему однажды Элиза.
— Господи, да как ты узнала? Он всегда говорил: «Хочу пожить недолго, но весело». Сверкнуть по небесному своду двадцатого века слепящей кометой так, чтобы отблеск его идей сохранился в каждой человеческой душе. Гореть ярким, высоким пламенем, сгореть дотла, чтобы смерть не застала его врасплох, пока не истрачен хотя бы медный грош, не доведена до конца последняя мысль. Он всегда был согласен с Джорджем Стерлингом: не засиживайся в обществе собственного трупа; дело сделано, жизнь кончилась — раскланивайся и уходи.

И он ушел... сгорел... но, оставил после себя, такой огромный след, в виде 22 романов и повестей, более 200 рассказов, входящих в 16 сборников.