Кошачье счастье

Люблю посидеть на балконе. Правда, досаждают голуби на соседнем окне: ишь, воркуют-дразнятся. Злюсь, но на птичьи уловки не поддаюсь. Знают, шельмецы, что все равно не погонюсь - седьмой этаж как-никак. Вот так раззадоришься, прыгнешь за сизарем - и клякса на асфальте. Я мудрый. Нет, я очень мудрый. Я очень-очень мудрый кот…

Все, надоело медитировать. Пойду, посмотрю, что там в миске. О, моя любимая каша с протертой курятиной! Здорово! Все-таки я самая главная ценность этой семьи. Для кого бы еще стали каждое утро перекручивать отварную курицу на мясорубке?..

Явление меня народу

Когда-то они подобрали меня на улице – маленького и трясущегося от страха. Как только я не попал на растерзание собакам? От голода не мог не то, что на дерево вскарабкаться, даже в окошко подвала запрыгнуть. И уже охрип от криков о помощи. А они шли, держась за руки, и весело смеялись. Я собрал последние силы и мяукнул: «Умоляю, заметьте меня! Хотя бы подсадите на дерево!» Вы не поверите – сработало! Она кинулась ко мне:
- Ой, бедненький! Андрюшик, посмотри, тут мурзик!
- Таня, осторожнее! Не бери его на руки! Вдруг у него блохи или лишай?
И того, и другого было в избытке. Только ее это не остановило: достала носовой платок, обернула меня, полудохлого, и принесла домой. Так я попал в рай…

Правда, вначале я их люто ненавидел. Искупали с какой-то вонючей дрянью, испугали до смерти, дуя на меня из неизвестной адской машины – теперь-то я знаю, что это был фен. Кормили с ложки супом, я захлебывался и обливался. Но хуже всего был горький порошок, который мне то заливали в пасть пополам с водой (выплевывал), то сыпали на язык и зажимали рот (тайно выплевывал), то вдували из какой-то трубочки (покорился судьбе).

Потом жизнь стала сносной. Купали и травили порошком реже (все равно орал благим матом), фена уже не боялся, зато до сих пор мечтаю перегрызть провод пылесоса. Но без неприятностей не обходилось.

Вам когда-нибудь подстригали когти? Ужас! И еще одно признание: я там за холодильником уголок приглядел – для естественных надобностей. Оказалось, ЭТО надо делать в лоток, иначе - веником по хвосту. Доставалось поначалу – я думал, что наполнитель из лотка надо есть, а затем все равно мчался в заветный угол...

Пока длились испытания, они называли меня: Чертенок (за цвет шкурки), Маленький (за габариты), Убить Его Мало (а это за дела за холодильником). Однажды все-таки встал вопрос о нормальной кличке. Андрей сказал:
- Быть ему Базиком!
- Андрюш, ты еще скажи Тазиком. Что за имя дурацкое?
- А почему нет? Можно – Базилевс, можно – Базилио. Но если опять поймаю за холодильником – Васька он, и все дела!

…Так я стал Базиком. Заодно и Таню с Андреем полюбил – чего людям пропадать без кошачьей ласки? А мне ее девать все равно некуда.

Под одной крышей

Утром Таня и Андрей уходят на работу, а я остаюсь за хозяина. Так и сказали: «Ты, Базька, на хозяйстве!» Мне нравится быть хозяином: тут тебе и полная миска свежей каши с курицей, и телевизор (научился нажимать лапой кнопку пульта), и мягкий диван, и балкон с голубями.

Они хорошие, мои Таня и Андрей. Никогда не расстаются – только днем, когда работать надо – иначе на какие шиши курятину для меня покупать? Слышал, их называют красивой парой. Хм, не сказал бы… Шерсти, хвоста и усов нет, ходят на двух лапах – разве это красота? Ну ладно, какие ни есть, а все ж родня. По ночам я сплю между ними: чтобы и ей, и ему было тепло, поровну делюсь.

Они славные, только глуповатые. Как вам такое - по сто раз на дню задают друг другу один и тот же вопрос: «Ты меня любишь?» У меня от этого аж зубы чешутся – забывают, что недавно все выяснили со своими «Любовями»? О, кошачьи боги, а если они с такой забывчивостью перестанут покупать мою любимую курятину?

Как-то смотрю телевизор, а там рассказывают про конкистадоров. Слово-то какое звучное! Кон-кис-та-дор. Пират, завоеватель.
Все, не хочу больше быть Базиком. Хочу Конкистадором. Где у нас зеркало? Итак, я молод и красив. У меня длинные усы, зеленые глаза и лоснящаяся черная шерсть. Но главное, конечно, хвост. Ох, скольких соплеменниц свел с ума мой хвостище! Как выйду во двор – окрестные мурки приветливо улыбаются и наперебой норовят угостить свежим мышонком. Я галантно раскланиваюсь и отказываюсь. Спятили, что ли, мне – красавцу из хорошей семьи - предлагать грызунов? Они горько вздыхают. Я как бы невзначай взмахиваю хвостом. Вздохи повторяются… Разве может столь роскошный хвост принадлежать какому-то Базику? Только Конкистадор.

И грянул гром…

Ночь. Сижу на окне. Ой, беда-беда… Пришли вечером, ужинать не стали, она в одну комнату, он в другую. Я подумал, приболели. Сейчас часок отдохнут – и опять на кухне щебетать свои глупости: «Ты меня любишь?» Час, другой, третий – ничего. Он только один раз вышел на балкон покурить, слышу, бормочет: «Неужели все? Господи, да за что мне это?»

Я к нему, мол, давай-ка поговорим по-мужски. Он лишь вздохнул: «Вот такие дела, брат». За брата, конечно, спасибо, но я есть хочу, я волнуюсь. Я не знаю с кем мне спать – мы же привыкли вместе, втроем, рядышком. Андрей даже не погладил меня. За голову руками схватился и стонет. Я к нему прижимаюсь – полечить, всегда же помогало мое мурлыканье-урчанье. А он, как сумасшедший, шепчет: «Как жить дальше?» Да, похоже, от этого товарища толку не добьешься.

Захожу к ней, скрипнул дверью. Таня вскинулась с подушки:
- Андрюшенька!
Потом, увидев мою наглую кошачью морду (это они так ласково меня величали иногда), протянула:
- А… Это ты, котенька… Заходи, маленький. Хоть ты меня пожалей. Иди ко мне, Базик.

Я к ней лег, головой трусь, урчу: что у вас стряслось? Ты мне скажи, я помогу. Я же ваш ХОЗЯИН!
А она гладит меня и приговаривает:
- Видишь, Базенька, как бывает…
(- Да как, как бывает? Не молчи!)
- Жили-жили… Думала, любовь, доверие. А он ревновать вздумал… Как мог усомниться во мне?

И тут, ребята, она как заплачет - у меня аж мороз по шкуре. Словно кошка по потерянным котятам – тоненько так, безутешно. Я ее руку лапами обнял и впервые сам разревелся. Такой безнадеги не чувствовал, даже когда с голоду помирал… Глупые, говорил же. Просто два дурака. А мне как без вас жить? Шут с ней, куриной кашей, вы только прежними станьте…

Действуй, Базик!

Завтракал сухим кормом – впервые с тех пор, как я в этом доме. Таня ушла на работу раньше обычного, о моей утренней трапезе позаботился Андрей, сбегав в киоск за этой так называемой едой. Ничего, я-то хоть червячка заморил, а ребята мои ушли голодными. Не могу я оставить все, как есть. Тоже мне – Конкистадор! Поревел полночи, посидел со вздохами на окошке – и вся любовь? Нет, брат Базик, не для этого тебя в дом Хозяином брали. Действуй, а если своих мозгов не хватает, спроси совета у… А у кого мне его спросить? Разве что у дворовых котов. Эврика! Эти парни такого в жизни насмотрелись – на три тома психологии семейной жизни хватит. Надо только дождаться вечера и выйти гулять: дверь-то мне никак не открыть. А с балкона спрыгнуть… Седьмой этаж как-никак.

Поворот ключа в замке! Привет, Андрей, мур-мур, я побежал гулять.

Ничего себе, поговорили…

Рванул прямиком к помойкам. Ура! Все на месте: Рыжик в мусорном контейнере, Хромой тут же, Рваное ухо охотится за голубями.
- Парни! Прошу помощи.
- О, Базик! Какими судьбами?
- Парни, у меня беда: ребята мои разругались. Она плачет, он сам не свой. Понял только, что ревнует Андрюха Таню.
Сзади раздался мерзкий смех:
- Так отчего ж не ревновать? Она у него красивая, от мужиков, поди, отбою нет. Вот и дала слабину…

У меня внутри все оборвалось – Охламон собственной персоной. Всегда терпеть его не мог: хам, наглец и ворюга. Огромный, как камышовый кот. Но в тот момент я не помнил ни о чем – просто кинулся на него. За мою Таню, за моего Андрея…

Ни жив, ни мертв

Похоже, здорово он меня отделал. Меня, пирата и завоевателя. Доползти смог только до подъезда – там меня и подобрала Таня.
Не знаю, сколько я спал. Очнулся – лежу на кровати, надо мной склонились грустные лица моих ребят.
- Базик, с возвращением. Хороший наш, милый… Андрюша, неси бульон, попробуем покормить.
- Бегу, Танюш!
Танюш… Значит, помирились. Ради этого и шкуры не жалко.

Новая реальность

Сегодня впервые подошел к зеркалу. Да уж… О былой славе галантного красавца придется забыть: оба уха разорваны, на морде шрам. Из активов только хвост, но он почему-то сильно болит и совсем не виден. Попробую пошевелить. Батюшки! Нет у меня хвоста! Проклятый Охламон умудрился так грызануть, что отхватил половину. Видимо, пока я спал, приходил страшный дядька ветеринар и доделал черное дело Охламона, оставив мне жалкий обрубок и тот в бинтах. Как жить теперь? Без хвоста кот – все равно, что самолет без крыльев. Какой теперь из меня покоритель кошачьих сердец? Даже завалящей мышки никакая мурка не предложит.

Лежу на кровати и думаю, существуют ли способы самоубийства для котов. Перепить валерьянки? Где же я столько возьму? Объесться кашей? Тоже не вариант. Отвратительная смерть – не по-пиратски. Сигануть с балкона на радость голубям? Обойдутся.

В комнату входят мои ребята. Таня тихо шепчет Андрею:
- Тихо, Андрюшенька, не скрипи дверью – спит наш герой.
Как вы сказали – герой? Хм, мне это подходит. Муррррр… Да и шут с ними, с хвостом и ушами! Главное, мы с моими ребятами вместе. И я опять могу спать между ними, согревая ее и его.