Скрипач и муза

В первой половине XIX века газеты только и писали, что о знаменитом скрипаче Николо Паганини и его супруге певице Антонии Бьянке. Казалось, если пара одинаково блистает талантом, то и красотой наделена поровну. Однако портреты супругов обескураживают, более необычный союз трудно себе представить.

Красавица и чудовище
В тот день сошел с ума целый город: жители Турина чуть ли не дрались за билеты на совместный концерт Паганини и Бьянки. Между тем, сами артисты были знакомы друг с другом лишь понаслышке. На одной сцене они выступали впервые. Причем скрипач не любил репетиций и встретился с солисткой только на премьере. Зато какая это была встреча! Паганини онемел от восторга - благо, что играл, а не пел. Антониа Бьянки обладала неземной красотой и божественным голосом. Настоящая итальянка, страстная, колоритная, с фигурой скрипки, которую обожал маэстро. На протяжении всего выступления он не мог отвести от нее взгляд, а в мыслях образ этой женщины и музыка слились воедино. После концерта Паганини сделал певице предложение.

Он пригласил Антонию в Милан для совместной работы. Она ответила лукавой улыбкой. Перед ней стоял некрасивый мужчина, худой и нескладный, лишь чудесные агатовые глаза выдавали в нем гения. Тот огонь, что приводил в трепет публику, преображал уродца в божество. Певица в мгновение ока придумала забавную игру, дабы убедиться в намерениях новоявленного ухажера. Она согласилась на предложение.

Окрыленный удачей, скрипач отправился на гастроли. Он долго ждал весточки от любимой, проклинал медлительность почты, сгорал от страсти и нетерпения, пока наконец понял, что был обманут. В больших городах известным артистам легко встретиться: маэстро искал Антонию в Турине, Флоренции, Болонье. Он находил следы пребывания Бьянки, но не ее саму. Меняя адреса, как перчатки, коварная женщина оставляла сообщения и передавала записки с ложными посулами. Паганини пришлось купить собственную карету, отныне его жизнь проходила в дороге: «Если она бежит от себя, это будет продолжаться всю жизнь. А если от меня?..» Но знаменитый скрипач волновался напрасно. Когда Паганини добрался до Палермо, игра была окончена.

Маленький герой и любимая муза
После свадьбы артисты много гастролировали. Антониа хотела, чтобы на афишах ее партия значилась ведущей, а Николо числился аккомпаниатором. Он смеялся и убеждал жену, что в творчестве нет места ревности. Возможно, в дальнейшем эти споры привели бы к разрыву, но появилось новое обстоятельство. Бьянки была вынуждена оставить сцену.

Женщине в ее положении требовался покой, поэтому супруги переехали поближе к морю. Тетка Антонии, у которой они поселились, очень привязалась к зятю. Ворчливой старухе нравились его богатство и независимость, острый язык и особенно нетерпение, с которым он ждал ребенка. Появление сына на свет привело знаменитого скрипача в неописуемый восторг. К счастью, ребенок уродился не в папу. С голубыми глазами и золотыми кудрями мальчик походил на библейского херувима, Паганини же уже в этом возрасте обзывали дьяволом. Счастливый отец все время проводил с малышом, названным в честь древнегреческого героя Ахиллом. Вечерами они гуляли по пляжу, и местные ребятишки прибегали показывать цветных рыбешек, причудливые водоросли, морские звезды. А потом Паганини брал скрипку, выходил на песчаную косу и, окруженный сотнями рыбаков, давал концерт. День ото дня Палермо нравился маэстро все больше.

Под жарким сицилийским солнцем между ним и любимой музой вспыхнула прежняя страсть. Рождение сына преобразило обоих: они казались моложе, чувствовали себя счастливыми и не могли и представить себе, что когда-нибудь это закончится.

Потерянный рай
Паганини не заметил, когда начались перемены. Антониа стала грустить, жаловаться на пошатнувшийся голос, ревновать мужа к Ахиллино. Когда-то синьора мечтала о путешествии на север, концертах в Европе, продолжении карьеры, теперь осознала бесплодность этих надежд. Солнце Палермо все так же грело Паганини, а ее, казалось, превращало в пепел. Ахиллу шел четвертый год, когда праздная жизнь окончательно надоела располневшей Антонии. Она устраивала скандалы, настаивала на переезде, угрожала разводом. Паганини пошел ей навстречу: больше всего на свете он боялся потерять сына. Вскоре семейство, включая тетку и теткину собачку, перебралось в Неаполь.

Маэстро всегда враждовал с католиками: отказывался сочинять псалмы, а кроме того, нажил приличное состояние, которым не хотел делиться с папским двором. Невозможно передать, как это оскорбляло Церковь во времена, когда ее могущество было неоспоримо. Пока Паганини наслаждался жизнью в Палермо, вокруг его имени сгущались тучи, большинство дверей закрылись для его семьи.

Благовоспитанная католичка Бьянки не раз корила мужа:
- Музыканты уверены, что ты вступил в отношения с нечистой силой, ведь только дьявольская помощь дает такое могущество над инструментом. Кстати, синьор Николо, скажите, какие струны натянуты на вашей скрипке?
- Синьора, во всяком случае, они звучат лучше, чем ваш отзвучавший голос, - отвечал раздраженный маэстро...

Используя все возможные связи, певица устроила мужу выступление в Риме. К полному ее удовольствию Паганини вручили орден Золотой шпоры и дюжину рекомендательных писем. Скрипач уронил пакет с наградой и наступил на него - Антониа в ярости ударила мужа. Великий маэстро неожиданно понял, что одинок в своей гордости.
- Ты – мой рыцарь Золотой шпоры, - говорил он сыну. - Его святейшество одарило трех лиц этой высокой наградой: Моцарта, Глюка и меня. О, мое сокровище, насколько ты достойнее своего отца!

Окончательный разрыв произошел между супругами во время европейского тура. На улицах Вены висели портреты Паганини за решеткой: он сидел с грустным лицом на соломе, играя перед распятием и вымаливая прощение. Афиши гласили: «Спешите! Приговоренный к смерти и спасшийся из тюрьмы великий итальянский скрипач Николо фон Паганини дает концерт. Папа простил ему многочисленные преступления и убийства». Это была вина Антонии, которая связалась с нечистым на руку импресарио.

Маэстро потребовал, чтобы жена никогда больше не вмешивалась в организацию его концертов. Бьянки вышла из себя. Столько унижений, каторжного труда, а взамен черная неблагодарность!
- Мне все говорят, что вы безбожник! Вы отказались окунуть скрипку в святую воду!
- Ее не для того создавал мастер, чтоб размочить в угоду попам. Я действительно связан с дьяволом, и этот дьявол - вы, синьора!
В ответ Антониа схватила бесценную скрипку и бросила на пол с такой силой, что оборвались струны. Маленький Ахилл проснулся и, закричав от испуга, упал с кровати. Испорченный инструмент Паганини простил бы жене, но вывих плеча, который получил мальчик, никогда!

Бессмертный гений и его вдова
Скоро газеты затрубили о том, что великий скрипач, одержимый бесами, выгнал из дома жену и отобрал сына. Читатели не успели оправиться от этой новости, а уже появилась другая: маэстро скончался, его вдова разыскивает Ахиллино. Бьянки помчалась в Париж, чтобы забрать свое дитя, а заодно вступить в наследство. В это время Николо, живой и здоровый, направлялся в горы отдохнуть от суеты. Спустя некоторое время пресса опять его «убила», и Бьянки снова искала могилу, деньги и сына. Публике Паганини воскресший был гораздо интереснее умершего. Газеты с опровержениями выходили двойным и даже тройным тиражом, поэтому многие сначала не поверили в настоящую кончину музыкального гения.

«27 мая 1840 года умер в Ницце знаменитый скрипач Паганини, завещав свое великое имя и состояние единственному сыну 14 лет. Забальзамированное тело было отправлено в город Геную на родину скрипача. Будем надеяться, что и это сообщение, как все предыдущие, будет счастливо опровергнуто», - писала «Музыкальная газета». Бьянки тотчас выехала в Ниццу.

Перед гостиницей, где почил в бозе скрипач, бушевала толпа. Несколько священников подогревали народный гнев. Они утверждали, что покойник знался с нечистой силой, отказался крестить сына и тем обрек его на вечные муки, убил собственную жену, чтобы использовать ее жилы в качестве струн, и теперь скрипка поет голосом Бьянки.
- Он умер без покаяния, как собака, - вопила разъяренная толпа. - Где он? Покажите нам это чудовище! Его труп оскверняет наш город!
Они были готовы разнести в щепки последний приют музыканта. Ахиллино был напуган до такой степени, что бился головой об стену с пеной на губах.

Синьора Антониа тщетно умоляла священника совершить последний ритуал над покойным. Ненависть церковников была столь велика, что его отказывались похоронить. В критическую минуту, когда зазвенели разбитые камнями стекла, Антониа вышла на улицу:
- Тише! Вы видите, что ваше волнение напрасно: я жива, мой покойный супруг не делал скрипичных струн из кишок своей жены. Лишь по недосмотру докторов он не смог причаститься и воссоединиться с церковью. Я прошу вас разойтись и не тревожить праха усопшего.

И толпа послушалась ее. Бьянки защитила тело мужа от поругания, исполнив свой последний долг. Она знала, что великий скрипач любил ее даже в годы разлуки, хотя так и не сказал «прости».