«Быть вместе в горе и в радости…»

Когда я слышу эту извечную фразу, скучнею лицом. В промежутках между горестями и радостями жизнь любой пары напичкана массой событий, не печальных, но и не искромётных: домашние хлопоты, дни рождения друзей, работа, выставки кошек и ретро-авто... Означает ли клятва, что в «нейтральные» моменты тоже нужно вцепиться друг в друга и всюду ходить в ногу? Или всё-таки допустима некоторая свобода?..

Я не женат, но третий год подряд мой статус в социальной сети категорично заявляет: «Несвободен» или: «Занят».

Признаться, «занят» меньше бьёт по самоощущению – может быть, я занят работой или плевками из трубочки по увёртливым мишеням. А вот «несвободен» - совсем иной коленкор. С одной стороны, это означает, что со мной под крышей проживает прекраснейшая из женщин. Совершенная с ног до головы, от утренних сырников с изюмом до манеры спать, подложив ладошку под щёку - это солнечная сторона несвободы. Но есть и туманно-дождливая. Например, пятничный гарпун в спину: «Милый, ты после работы не задерживайся!» Если поинтересоваться, почему в свою законную пятницу я не имею права встретиться за кружкой пенного напитка с боевыми товарищами, то услышу прекрасное: «Ну, просто не задерживайся. Дома вместе побудем…»

Сценарий вечерних посиделок не претендует на оригинальность: ужин перед телевизором, обязательно с перееданием и стоном, непринуждённая беседа «что нового». В принципе, неплохо, но в голове отчего-то назойливым насекомым вьётся мысль: «А парни наверняка футбол смотрят… А Федя уже третью кружку допивает…» Как только мысль зафиксирована, статус «Несвободен» становится невыносимым, ибо мужчины – существа гордые и дикие, они не променяют свежий ветер пампасов даже на попарно сложенные (и никогда не теряющиеся) носки… А если серьёзно, мужикам иногда нужно давать свободу, потому что…

«А где я был! А что я видел!..»

…Потому что и вам, леди, и нам, джентльменам, страсть как нужны новые впечатления. И возможность поделиться ими с близким человеком.

До того как в моей жизни прописалась прекраснейшая из женщин, я пережил роман с девушкой-другом. Она прямо так и заявляла: «Я тебе не только возлюбленная, но и друг! Мы всегда должны быть вместе, ничего нельзя скрывать!»

Поначалу всё было замечательно: целый год ушёл на самозабвенные нежности, жаркие беседы – о книгах, фильмах, общих знакомых. У меня был богатый жизненный опыт до неё, она тоже не с луны свалилась: обмен мнениями, рассказы, байки, я чему-то учился от неё, она что-то черпала от меня – обоюдный процесс познания увлекал и радовал.

А потом темы иссякли. Я не охладел к ней, она не разлюбила - просто перестали быть интересны друг другу. Нам бы взять да исправиться: мне бы отпускать её с подружками погулять, ей бы – не ревновать меня к парням (абсурд, но было). Глядишь, и поползшая в отношениях трещинка затянулась бы, зарубцевалась. Я бы немножко ворчал: «Обещала прийти в 11, а сама в полпервого явилась и весёлая»... Я бы развлёк её: «Слушай, что на днях Андрюха учудил!..» Она бы подкинула свеженькое: «А Ирка с островов Самуи вернулась. Ой, такое рассказывала…» Чувствуете? И мы бы снова были друг другу интересны.

Но она вдруг решила, что отношения надо спасать. Надо быть вместе, всегда, отчаянно и упорно, стиснув зубы – вместе. Так как она должна мне стать не только любовницей-возлюбленной, но и другом. Целый месяц мы «не размыкали счастливых рук». Мы ели роллы в кафе по средам, по пятницам мы играли в боулинг – окружение менялось, мы являли стабильный состав. Мы сходили на день рождения и на корпоратив. Мы выбирали обои, мне кроссовки, ей духи. И поняли: система не работает. Новые эмоции, на которые так уповали, не давали тем для бесед: а что рассказывать, если я/она всё видел(а) своими глазами.

…Иногда, милые девочки, мужчина должен отлучаться. Чтобы вернуться соскучившимся, небритым, голодным, с трофеем-мамонтом за плечами или полным рюкзаком историй. Например, как Форрест Гамп, который рассказывал своей Дженни о дивных закатах, увиденных им во время трёхлетнего забега. И когда Дженни грустно улыбнулась: «Жаль, меня там не было», Форрест не согласился: «Ты была там!» В его сердце, мыслях, но была. Лучше как Форрест Гамп – помнить о ней на расстоянии, нежели как тысячи уставших от вынужденного единства: «А что тебе рассказывать? Лучше меня всё видел(а)!»

Сравнение (не) в пользу

Вырываться из уютных семейных уз мужчине периодически надо, чтобы – не поверите! – понять, какой он счастливый и насколько у него чудесная умница-жена.

Понятно, что между двумя людьми не всегда всё бывает гладко – даже несмотря на дикую любовь и планы быть рядом до последней черты. И порой после третьей ссоры за неделю кажется: «К чёрту, достало! Неужели все так живут?!» Осознать, что «так живут» счастливчики и единицы, что три ссоры за неделю – это рай и цветочки, человек мужского пола способен, исключительно столкнувшись с жестокой реальностью. То есть за пределами семейного очага…

Я хандрил, так как пребывал в ссоре с прекраснейшей из женщин. Со мной разделяли хандру и трапезу три товарища - почти по Ремарку. Они уверяли, что прекраснейшая – обычная мадам со своими заскоками, печалиться не надо, нужно держать её в ежовых рукавицах. И я почти поверил, почти примерил суровое амплуа. Как вдруг в компанию влилась супруга одного из друзей. И началось: «На работе все козлы, особенно бухгалтерия», «Денег нет, а сумку новую надо», «Лизка – дура!», «Я уже говорила, что к сумке нужны сапоги?», «А ты опять с друзьями деньги просаживаешь!», «Все дуры и козлы».

Законный обладатель этой многогранной личности сначала крепился и вымученно улыбался, затем играл желваками на скулах, а в финале грянуло – кулаком по столу, дамский визг, потасовка… Второй из товарищей, провожая взглядом скандальную пару, обронил устало: «Всякий раз у них так». И я прозрел: наши размолвки, холодное молчание прекраснейшей – сущая ерунда! Ведь к вечеру (точнее, ночью) всё равно миримся, а прекраснейшая никогда не дуется дольше пары часов.

Я – счастливец, у меня лучшая женщина. Истина не открылась бы, если бы не вылазка на свободу, во внешний мир, и возможность сравнить. Так что, барышни, отпускайте ненаглядных с поводка, но старайтесь, чтобы невольные сравнения были в вашу пользу.

Двери настежь или под замок?

У приятеля Руслана в личном хозяйстве имеется морской свин Гаврюша. Наблюдая за питомцем, тот пришёл к выводу: свобода для Гаврюши, как и для любого мужчины, становится особо желанной, если её ограничить. А если нет, то Гаврик и не почешется, что его в чём-то ущемляют.

Клетку свина сначала запирали, и тот устраивал форменный дебош: расшвыривал опилки и еду, противно пищал и разве что прутья не выгибал с целью побега. Едва семейство Руслана садилось за обеденный стол, Гаврюша вставал на задние лапы и сыпал проклятьями на своём языке в спины поганых диктаторов, посмевших запереть вольное животное.

Семья устыдилась, переставила клетку с высокой полки на пол и распахнула дверцу. Гаврюша от неожиданности уснул – списали на стресс от счастья. Проснувшись, до неприличия объелся - и снова на боковую… Дождаться, когда свин радостно ринется на свободу, не удалось: Гавр видел, что дверь распахнута, но не решался оставить поилку-кормушку и резиновую погремушку. Ради чистоты эксперимента клетку вновь заперли – свинячий бунт возобновился.

Мораль: рая в замурованном шалаше не бывает. Даже если условия и впрямь эдемские, вид амбарного замка с якорной цепью наводит на дерзкие мысли о побеге. Потому что «запретный плод сладок», потому что ценно всегда то, в чём ограничивают. Это всё равно как вы, леди, отдав юбку подруге (всё равно не носите), потом сожалеете: как жить без юбки? Без неё гардероб осиротел!..

Мы = я + я

Вот ведь парадокс: когда два человека решают быть вместе, из двух «я» получается спаянно-слитое «мы». Мы просыпаемся вместе. Мы строим планы и дачу. Мы хотим ребёнка. Мы ездим к морю. Мы не можем друг без друга. В общем, как в пионерской речёвке: «Пока мы едины, мы непобедимы!»

Мы действительно неуязвимы – для внешних врагов, но удивительно хрупки, если недоброжелатель заведётся внутри – опять же мы сами. Став одним целым, важно уважать «я» каждого. Это «я» хочет иногда на рыбалку – потому что прежде, чем стать «мы», оно фанатело от вытаскивания рыбы из воды. «Я» желает встретиться с друзьями, хотя бы для того, чтобы прихвастнуть женой-красавицей и новым айфоном.

Неугомонное «я» иногда бывает в дурном настроении и норовит в одиночку пройтись по вечерней аллее – побыть с собой, поразмышлять и не портить «поминальным» видом настроение второму «я». Если уважать интересы обоих «я», мы – нерушимы. Мы вечны.


… И ещё. Знаете, что удивительно? Я тут рассыпаюсь в речах, ратую за свободу, но если однажды прекраснейшая без пререканий отпустит меня в пятничный вечер к парням, если не перезвонит пару раз в момент моего наслаждения мужской дружбой и свободой – я встревожусь. Свобода – очень зыбкая материя, она существует, только если её может кто-то потревожить или отнять. Если бы не было прекраснейшей, я был бы просто одиноким мужиком – это не круто и не брутально, сам знаю. Поэтому если её сообщение: «Милый, как ты там? У тебя всё в порядке?» запаздывает, я отправляю ей заветное: «Как ты там? Ты ведь моя-моя девочка?..»

Я хочу, чтобы кто-то любимый и желанный меня иногда ограничивал, так же, как хочет этого свин Гаврюша и весь род мужской.